Дмитрий Баранов - И дело в шляпе

Народ начал расходиться. Только вокруг старого пастора расположилась группка тех, кому нужно было вправить вывихнутые конечности и вставить выбитые зубы (и от того, и от другого всех уже изрядно воротило, но что делать…). Джон Дабл-ю Смит тем временем пытался вправить мозги несчастному гостю Далсвиля – Иннокентию.

Все заключенные были на радостях освобождены от виселицы. Джеки Чай, поддерживаемый Мышиным Ларри, ковылял прочь, хрипя, что на остаток жизни найдет себе занятие поспокойней. Скажем, будет куриц разводить…

Перед Джоном жители чувствовали себя в неоплатном долгу за великолепное развлечение. Ну а Большой Стэн был так благодарен Иннокентию за спасение, что сделал ему подарок: не стал жечь на костре. Неисправимый скупердяй сказал, что виселица и костер это разные вещи, поэтому общая амнистия его не касалась. Кто бы с ним стал спорить…

Однако путешественник во времени все еще не улавливал некоторых нюансов происходящего. И даже ковбой не мог тут ничем помочь. К тому же он вдруг замолчал, глядя на Шальную Бэтти. Точнее, на ее спутника.

Рядом с боевой коровой с самым невинным видом вышагивал до головной боли знакомый бравый Баран. Значит, где-то рядом неуемный индеенок. Ну конечно, вон он: мельтешит, носится как угорелый вокруг спасенного шамана.

Иннокентий проследил за взглядом Джона.

– Ух ты, как похожи…

– Да… – недовольно протянул ковбой. – Конечно. Все краснокожие на одну рожу.

Но смутное предчувствие уже поселилось у ковбоя под ложечкой и активно высасывало, даже скорее вычерпывало оптимистичное настроение.

– Спасибо, что спасли моего деда! – радостный тон Демонтина немного не вязался с чуть смущенным лицом.

Деда?! Бэтти фыркнула. Джон хотел сделать то же самое, но подумал, что это плагиат. Тогда решил встряхнуть головой, но хитрая корова снова его опередила, помахав рогами. Тогда ковбой мстительно сжал пальцы в кулак. Шальная Бэтти озадаченно посмотрела на свои копыта и почти обиделась. На счастье индеенка, Джон Дабл-ю Смит так увлекся молчаливым соревнованием, что упустил момент, когда надо было гневно дать мальчишке по лбу, а теперь было как-то неловко. Так что вдвойне обрадованный Демонтин продолжил:

– На самом деле это я написал записку. Не стал указывать, что надо спасти именно благороднейшего и прекраснейшего шамана, чтобы Вы ничего не заподозрили.

Ковбой нахмурился.

– Но эта печать…

– Пусть луна вечно улыбается тебе, мистер ковбой. Это я в свое время… одолжил ее у местного торговца – мистера Спекула. Кстати, странно, что я не видел его сегодня на площади… – вмешался в разговор старый индеец. Джон хмыкнул: ну что ж, понятно, в кого парнишка такой резвый. Иннокентий вдруг распахнул рот от удивления, заметив, наконец, что перья индейского шамана не крепятся на макушке, а растут прямо из головы. – Я отдал печать Легкой Походке, предвидев, что это событие начнет невиданный по красоте сюжет, который плетут звезды. К сожалению, меня поймали как раз тогда, когда я пытался углубиться во внутренний мир одной освященной коровы, чтобы узнать, что за историю пишет отец-небо. Я не успел. Теперь же, увы, звезды изменили свое положение, и этой линии судьбы не предскажет уже никто…

– В общем… – снова вмешался Демонтин. – Я подумал, что с печатью записка станет солиднее, осмысленней. Я как раз искал, как помочь деду. И тут случайно увидел, как ты здорово убил Подлого Гарри! (Брови позабытого всеми Иннокентия в который раз за день поползли вверх, и парень постарался незаметно отстраниться от ковбоя). Я почему-то сразу понял: вот тот, кто мне нужен.

Джон Дабл-ю Смит, казалось, был не так уж и удивлен невероятным стечением случайностей, приведшим его сюда и заставившим спасти Иннокентия. Внимательно уставившись на мальчишку, ковбой спросил:

– А где сейчас сама эта печать? Демонтин потупился.

– Мне кажется, я ее как-то сломал. После того, как я приложил ее к бумаге, она просто рассыпалась в прах…

– Не надо строго его судить – такова судьба, – важно кивнул шаман.

– Да, судьба… – задумчиво протянул Джон. – Даже ты, шаман, не представляешь, насколько ты прав…

– Друзья, это, конечно, все очень мило… – устал от бессмысленности происходящего Иннокентий. – Но мне нужно серьезно с вами поговорить. Вы мне не поверите, но…

– Пойдем, на месте поболтаем, – прервал его излияния ковбой.

– Ох, и куда мы идем? – обреченно сдался без боя пришелец.