Владимир Сыров - Пересечение

– Акауда, – крикнул дед вылезающему из кустов внуку. – Немедленно уходи на болото.

– А ты?

– Мне нужно кое-что забрать, и я тоже приду.

Не успел кельт произнести эту фразу, как из-за соседнего дома показались красные туники спешащих на помощь римских воинов. Среди них было несколько лучников. Это меняло все.

Акауда со всей своей резвостью бросился бежать в сторону растущих невдалеке развесистых ив. Только там, на болотах, среди трясин и топей можно было укрыться от врагов. Так ему не раз и до этого говаривал дед. Он бежал не оглядываясь, с ужасом вслушиваясь в действия, разворачивающиеся за его спиной. Сердце, казалось, было готово выскочить из груди, когда он добежал до спасительных кустов. Он проскочил первую иву и, не в силах удержаться, остановился, чтобы посмотреть, как там дед.

Старый кельт, догоняя его, крикнул:

– Не стой! Я же сказал – живее вглубь. Нас же подстрелят!

Словно в подтверждение его слов несколько стрел просвистели совсем рядом с ними. Опытные критские лучники, мгновенно разобравшись в обстановке, снова натягивали свои луки.

Беглецы прыжками, друг за другом, мимо ив и камышей, по только им известным кочкам и корягам, скрывающимся в трясине, забирались все глубже и глубже в болото через зеленые пятна топей, мимо кругляшей стоячей и ржавой воды. Но догнавшая их стрела, ударила мальчику в бедро, свалив его прямо в воду. Дед, подхватив внука на руки, рванул дальше. Ему оставался всего один шаг до спасительных кустов, которые бы полностью скрыли их из вида лучников, когда целых две стрелы впились в его тело. Он еще сумел сделать этот шаг и упал вместе с мальчиком за поворот на твердую землю, окончательно скрывшись из вида для стреляющих римлян. Те было попытались сунуться на болото за ними, но, застряв несколько раз в трясине, отказались от этой затеи. Тем более они видели, что стрелы попали в цель, и их жертвы вряд ли останутся живыми.

Вечерело. Солнце уже закатилось за лесом, и здесь, среди болот, стало сумрачно и прохладно.

Акауда с трудом выбрался из-под упавшего на него тяжеленного деда и наклонился над ним. Тот, не шевелясь, лежал на груди. Из спины и шеи его торчали две большие стрелы.

– Дед, это я виноват, что задержал тебя! – в отчаянии закричал мальчишка, тряся старого кельта за плечо. На время он даже забыл о раненой ноге.

– Не кричи, сломай обе стрелы, аккуратно переверни меня и помоги сесть. Постарайся сделать все, что я скажу, – заговорил дед. Чувствовалось, что говорит он с трудом, но спокойно и размеренно.

Акауда с трудом надрезал дедовым ножом твердую как кость первую стрелу и сломал ее, затем таким же образом сломал вторую стрелу, быстро надергал и накидал на землю молодого и пока еще совсем низкого мха, затем осторожно перевернул раненого кельта на бок и помог сесть. Тот только коротко простонал сквозь стиснутые зубы. Стрела, попавшая в шею, прошла насквозь, и наконечник торчал из горла наружу. Вторая стрела грудь насквозь не пробила, и конец ее остался где-то внутри.

– Сначала покажи мне свою рану.

Дед посмотрел на раненое бедро внука с торчащей в мякоти в обе стороны стрелой.

– Достанешь у меня из кармана куртки мешочек, там бальзам. – Голос у деда становился все слабее и глуше. – Стрелу сломаешь, выдернешь из ноги, залепишь дырки бальзамом и завяжешь рану тряпкой. Да ты и сам знаешь, чему-то вы у меня научились? А он поможет, – дед замолчал, отдыхая.

В груди у него что-то клокотало, дыхание стало частым и прерывистым.

– Утром пойдешь в поселок. Аккуратно. Вдруг римляне еще там… И остерегайся друида, ничего хорошего от него я не жду. Он меня стращал грядущими неприятностями, но я не думал, что это так скоро… В дальнем правом углу хлева, под половицей… под каменной плитой – тайник. Я сам так и не успел туда. В тайнике золото и, самое главное, черный камень. Камень добыт на нашей земле, полон древней магии, и его предназначение никому не известно. Его нужно хранить любой ценой, а он будет хранить тебя. А когда-нибудь передашь его другому хранителю, сам поймешь когда. Никому не показывай. Да хранят тебя боги!

Он закашлялся и изо рта его пошла кровь. И уже еле слышным шепотом, больше похожим на хрип, закончил:

– Золото с камнем спрячь, и бегом на переправу. Дропус, перевозчик, где останавливались. Скажешь ему все. Он тебя на материк… поживешь там… А потом на восток, за реку Рен 4 4 Рен (кельт.) – река Рейн. , к вождю германцев Мароботу… Мы с его братом… гладиаторами…