Алексей Труцин - Вортекс

Самое ироничное то, что за всей этой глубиной и таинствами внутреннего мира, Глеб был непримечательным тощим и никому не нужным трудягой во внешнем. Он работал в средней такой конторе с понедельника по пятницу. Завтра как раз был выходной и он со мной и еще одним другом собирались просто попить пива, равно как и большинство таких же обыкновенных работяг.

Пятничный трудовой день подходил к концу. Парень, работающий официантом, переодевался в мужской раздевалке, как раздался звонок его мобильного телефона.

– Руслан!

– Да, босс.

– Ну кто так работает? Опять посетители жалуются.

– В смысле?

– В прямом. Ты же себе хуже делаешь в первую очередь. Сам же чая лишаешься, да заведение позоришь. Русь, ну что ты такой неаккуратный, а? Та дама, которой ты воды не предложил, да еще и нахамил потом. Помнишь такую?

– Ну.

– Гну! Знал бы ты, Рус, кто она.

– Простите, постараюсь исправиться. У меня сессия, нервы.

– Простите, – передразнивал начальник.

– Я правда не хотел.

– В этом месяце на десятку меньше получишь, нет у меня больше сил. Все, разговор окончен.

Парень с ненавистью замахнулся телефоном о пол, но вовремя остановился.

В эту же минуту мы бездумно прогуливались пятничным вечером по Новому Арбату, объевшись фо и выпив по паре бутылочек. Арсений – полный и представительный, латентный яппи, в очках и пальто. Глеб – худощавый и высокий, все лицо его было усеяно прыщами. Я, Дима – невзрачный парень в коричневом свитере и джинсах. Трое непримечательных и далеко не совсем зрелых с виду неудачников в разгар выходных выбрались на свободу в поисках удовольствий и развлечений, что сулил нам сегодня город.

– Все, опус магнум ис овер! – сказал Арсений с грубым русским акцентом. – Закончил я тот проект с инвестициями в диджитал. Теперь все телки точно мои, – начал хвалиться Арсений.

– Да ну! – вскинул брови Глеб.

– И что, когда на окупаемость начнешь выходить? – с недоверием спросил я.

– Да уже, – не заставил себя ждать с ответом Арсений. – Уже.

– Ладно-ладно, давайте потом о службе, выходные на дворе. Решили куда теперь пойдем? – обрубил хвалебную оду Арсения Глеб.

– Я знаю один крутой бар, – попытался предложить я.

– Мне больше пить не хочется, если конечно у них нет текилы, – гордо произнес Арсений.

– А что тебе текила? – я покосился.

– Как что, это же напиток мексиканских шаманов! – парировал Арсений.

– Аргумент, – пафосно усмехнулся Глеб.

– Пойдемте искать телок! – похабно вопил Арсений.

– Да какие тебе телки, у тебя же Надя, – негодовал я.

– Да что ты понимаешь. Бабы еще охотнее тянутся, когда у тебя кто-то есть. Сучки чувствуют силу, всеми фибрами ощущают, что ты со знаком качества. Прошел, дескать, проверку, если уже кто-то на тебя повелся, – брюзжа слюной, рассуждал Арсений. – К тому же, у моей месячные.

– А ты что же, художник, краски боишься? – спросил Глеб.

– Моряк, а Красного моря испугался, – поддержал я.

– Оу… Ну вы и дебилы, – с отвращением ответил Арсений и повернул голову налево.

– Сам дебил, – кинул Глеб.

– Ребят, – снова начал я. – Так куда идем? То место, что я…

– Да как куда? К телка-а-а-м, – пропел Арсений, нетактично перебив меня. – К телкам.

– Ну, все, к телкам. Он же теперь в себя поверил, думает все эти приложения его озолотят, – с легкой, но заметной завистью острил Глеб.

На дворе был конец июня. В первой половине дня город накрывала лавина летнего снега, также известного всем, как тополиный пух, отчего у нас троих была аллергия. Посему вечер был единственным возможным способом куда-то спокойно выбраться.

Мы с моим на всю голову таинственным Глебом работали контент менеджерами на портале о спорте, а Арсений постоянно пытался запустить свой собственный бизнес и с головой нырял во всевозможные авантюры, не гнушаясь на пути их исполнения кредитами и долгами. Он всегда нас учил, что в финансовом мире – задолженности это на самом деле норма, всего лишь один из неотъемлемых процессов этой области, что люди просто неправильно трактуют философию займов. В долге нет ничего плохого, как принято считать, это только один из механизмов сложной машины экономики. Простая, но действенная операция.

Тем временем в районе метро Славянский бульвар на лавочке сидел человек за пятьдесят лет, немного тучный и с взъершенными волосами средней длины, с виду уже совсем дедушка. В руках он держал пачку денег, медленно ее перебирая, словно колоду карт.