Алексей Улитин: Через 2000 лет

Я подняла руку намереваясь ударить Его со всей силы, но моя ладонь замерла в воздухе…

Христос стоял передо мной совершенно спокойно, чуть наклонив голову вперед, Он был готов смиренно принять мой удар.

– Я Его ударю… – промелькнуло у меня в голове. Я опустила глаза и увидела Его руку…

Посередине ладони была большая рана, ладонь было пробита насквозь, края раны были черного цвета.

– Засохшая кровь… Следы от гвоздей… – поняла я. Воображение мигом нарисовало страшную картину распятия… – «Он умер за нас…».

Я опустила поднятую на Него руку и в слезах упала перед Ним на колени. Молиться я не думала, да и не умела, я просто плакала.

– Прости… – сквозь слезы шептала я. – Прости… Ты…

Я хотела что-то Ему сказать, но не знала, что, не знала, как вымолить прощение за то, что наговорила и сделала. Просто сидела перед Ним на коленях и плакала…

– Почему ты плачешь, Вероника? – так же спокойно, как и до этого, спросил Иисус.

– Я… Ты… – я продолжала плакать. – Ты… Умер за нас!.. А я…

Я подняла голову и снова увидела страшную рану на Его руке.

– Я хотела тебя ударить… Отомстить… Я проклинала Тебя… А Ты… Ты умер за нас!.. – я не знала, что еще Ему ответить и продолжала плакать.

– А ты осталась той же Вероникой, что и раньше, – улыбнувшись сказал Христос.

Я не поняла, что Он имел ввиду и, переставая плакать, посмотрела на Него красными от слез глазами.

– Встань, – сказал Он, подавая мне руку.

«Иисус подал мне руку!..» – дошло до меня, когда я уже стояла перед Ним.

– Почему Ты пришел? Зачем? – спросила я, стараясь смотреть Ему в глаза. А не на руки.

– Когда-то в детстве ты так уже плакала, – заговорил Он, не обратив внимания на мой вопрос. – От сочувствия, жалости ко Мне.

– Мне было семь лет, – догадавшись, о чем Он говорит, ответила я. – Бабушка тогда читала мне «Закон Божий» и я не могла понять, почему… За что?!…

Я готова была снова заплакать, но взяла себя в руки, решив, что на сегодня слез уже хватит.

– Почему Ты пришел ко мне? – спросила я Его еще раз, приглашая сесть на диван (наконец сообразила, что нельзя держать гостя «на пороге», тем более такого).

– Я прихожу тогда, когда чувствую, что нужен человеку.

– Нужен… Ты нужен всем людям. А ко мне Ты зря пришел.

– Почему ты так считаешь? Я никогда не прихожу зря.

– Потому, что я… Потеряна для Тебя…

На лице Иисуса читалось удивление.

– Ну… Я же… Пыталась покончить с собой… Моя душа для тебя погибла, – поторопилась я объяснить Ему.

– Да… – со вздохом ответил Христос. – Но, многое в жизни человек может исправить, даже самый страшный грех Отец может простить.

– Суицид – самый страшный из грехов, насколько я знаю, – стараясь не смотреть Ему в глаза, ответила я – Меня уже не простят.

– А ты просила?

– Нет… Я не умею молиться… Да и бесполезно это, такое не прощают…

– Тебе кажется, что ты все за всех знаешь, но это не так. Ты попробуй, а простить тебя или нет решит Бог, – снова улыбнулся мне Иисус.

– Я… Не знаю ни одной молитвы, – призналась я, уже готовая выслушать упреки.

– Не обязательно говорить заранее заученные слова, главное, чтобы ты сердцем чувствовала то, что говоришь.

Я задумалась, пытаясь понять, что я могу сказать, так, чтобы это подошло.

– Ты пишешь стихи, – вывел меня из задумчивости голос Христа. – Одно из них может подойти?

– Да… Наверное… Есть одно… – замялась я, догадавшись о каком стихотворении идет речь. – Но… Так нельзя писать… Так ни кто не пишет…

– Прочитай Мне его. – улыбаясь попросил Иисус.

Я очень боялась читать это стихотворение, тем более Ему. Но отказать тоже было немыслимо, да и просто не вежливо.

– Хорошо, – набравшись смелости ответила я. —

Дочитывая последние строчки, я уже снова плакала.

– Я знаю, что так не пишут… Я больше не буду писать от Твоего имени! Обещаю! – просила я у Него прощения за вольность.

– Это очень хорошее стихотворение, – посмотрев мне в глаза, сказал Иисус.