Виталий Бабич - Шахматный дуэт. Роман-политранс

Каролина подбежала к двери, открыла её. Затем, словно очнувшись, повернулась к подругам и сказала:

– Я в Минск. До встречи!

И, ещё на мгновенье задержавшись, добавила:

– С наступающим вас! Всё, дорогие мои, пока!

Мать Мария и Женька только успели рты открыть от удивления.

4

– Что ж она мобильный не берёт? – возмущалась Женька, сидя с Марией в такси.

Они ехали в аэропорт. Мать Мария опять засомневалась:

– Может, надо было бы на железнодорожный вокзал?.. Хотя, нет. Каролина с её пламенным мотором в сердце должна была выбрать самый быстрый вид транспорта – авиационный.

– Самый быстрый для неё космический – ракета, – сострила Женька. – Никак не въеду: то ли Каролина с ума сошла, то ли мы с тобой сумасшедшие. Разве её догонишь? А если и догонишь, то не остановишь… Зачем едем?..

– Если не вернём, то хоть проводим по-человечески, – то ли в шутку, то ли всерьёз ответила Мать Мария.

– Слушай, а с работой как? Если она до понедельника не вернётся, у неё же прогулы будут. Что тогда? Прощай, бизнес-центр?

– Дай бог, пронесёт. Может, у неё отгулы есть?..

В аэропорту Каролину они не нашли. А посадка на последний рейс на Минск закончилась за минут пять до их приезда. Самолёт уже улетел. На часах было 22.48.

– Ну, что, подруга? – с долей упрёка в голосе Женька посмотрела на Марию. – Чудесный у нас получился рождественский вечер…

– Это точно, – с грустью ответила та.

– Наша Королева от нас улетела, а Христос воскрес – почти.

– Не богохульствуй, дитя моё, – покачала головой Мать Мария.

1

– «Не богохульствуй, Люциан», – вновь читаю я в глубине твоих искренних помыслов, о глубокочтимый Христоний, – с этими словами он приветствовал седовласого старца в белом одеянии и даже протянул ему руку для пожатия.

– Здравия тебе желаю, Люциан! – словно беззвучно произнёс Христоний, отвечая на рукопожатие. – Как-то быстро пролетел очередной земной цикл.

Люциан усмехнулся и, раскинув в стороны полы своего черного плаща, живенько, но с пренебрежением вельможи, сел за стол, представляющий собой громадную шахматную доску.

– Быстро?.. Что-то долго тянулись эти несколько десятков не самых удачных, но весьма ярких шахматных партий на доске Мироздания, – ухмылка не сходила с его моложавого лица. – А ты всё тот же – желаешь здравия своему врагу.

– Так ты мой враг? – усмехнулся в свою очередь старец и, опираясь о трость, опустился на своё место за столом. – Ещё не наигрался в эти игрушки?.. Ты просто мой оппонент. Вот и всё.

– Постаре-е-ел, – нарочито растянул это слово оппонент. – Постарел ты, Христоний. Износился, праведник святой, вершая суд Божий во вселенском хаосе.

– А вот давай мы сыграем нашу партию и посмотрим на деле, кто действительно износился, кто вселенский хаос, как мусор, множит, а кто – устраняет.

Люциан на несколько мгновений сосредоточил все свои силы на исходящей от Христония энергии – и тут же наткнулся на прочнейшую стену Божественного света. Этот поток ослепил. Ослепил и откинул его, как фантик…

Люциан содрогнулся, ощутив леденящий холод внутри своего существа. Он молниеносно переключил внимание на Шахматное поле:

«Вот оно, единственное пространство для вторжения в беспредельные потоки энергий. Дыра в стене…».

– Что ж, Люциан, наступает ответственный момент, – громко возвестил Христоний. – Согласно воле Творца!

Старец живо встал со своего места, не опираясь на трость.

Люциан не ожидал такой бодрости в движениях старика и на мгновенье ощутил в этом плохой знак для себя.

– Согласно воле Творца, – продолжал Христоний, – во исполнение законов Мироздания, во избежание расточительного использования жизненных энергий Вселенной начинаем новую встречу в Шахматном Турнире – в очередном экзамене для человечества и…

– Согласно, во исполнение, во избежание… Не можешь ты, Христоний, не митинговать.

Старец тут же отстранил в сторону от себя ехидный выпад оппонента:

«Защита максимальная. Партия ещё не началась, но поединок между нами уже стартовал!»

2

– Так куда же стартуем, мадам? – спросил водитель у девушки, собирая шахматы, и тут же обратился к напарнику по игре. – Ну, Палыч, не дуйся, как индюк, партия была отменная, ты показал уровень. Но, как говорится, не твой сегодня день.