Владимир Сергеев - Кардистри

Отсутствующими фрагментами были небольшие куски кожи – их не хватало в местах, где преступник разрезал свою жертву на куски. Вероятно, при расчленении неловкий злодей несколько раз полоснул ножом по одному и тому же месту, и часть кожного покрова отлетела. Правда, неясно, почему ошмётки впоследствии не положили в пакеты. Тут могли быть разные объяснения. Например, отлетевшие куски упали со стола, где происходило расчленение, и преступник их потерял. Или он не стал их поднимать нарочно – они испачкались в чём-то таком, что позволило бы определить место, где он вершил свои дела. Допустим, в опилках, если действие происходило в столярной или слесарной мастерской.

Вскоре стало известно, что выводы экспертов в целом соответствуют действительности. Обнаруженное в центре города тело уже несколько дней разыскивают органы внутренних дел и принадлежит оно Ивану Нибунину, студенту первого курса Политехнического университета, жившему со своими родителями в деревне, недалеко от Т. Обстоятельства его смерти также хорошо известны – его убил сосед.

У Вани было место в общежитии, но он предпочитал почаще приезжать домой – в городе ему не нравилось ничего: ни воздух, ни вода, ни еда. Поэтому, сдав свою первую сессию, Иван сразу отправился к родителям. Доехал на автобусе до небольшой лесополосы, за которой начинались огороды деревенских жителей, пройдя сквозь неё, оказался на участке соседа и пошёл к себе домой.

Его сосед, Александр Михайлович Шорохов, крепко выпив ещё с утра, почувствовал в тот день жажду деятельности и, не отыскав ей лучшего применения, собрался срезать кустарник, разросшийся у него на огороде. С чего на него нашла эта блажь – неясно. Стояла зима, кустарник никому не мешал, а для его полного изведения достаточно было топора. Однако же нетрезвый селянин взял зачем-то бензопилу и отправился укрощать распоясавшегося представителя растительного царства.

Кустарник поначалу не сдавался. Приходилось наклоняться и приседать, чтобы попасть по низко растущим веткам. Однако упрямство и кураж не позволяли отступить и, погрузившись в увлекательный процесс, трудолюбивый житель села совершенно отрешился от окружающего мира.

Ваня, шагая мимо соседа, скачущего вприсядку перед кустами, громко его окликнул. Сосед его не заметил. Иван подошёл поближе и крикнул ещё раз, прямо в ухо – здравствуйте, дескать, дядя Саша. Нетрезвый лесоруб подскочил от неожиданности, развернулся, описав широкий круг работающей бензопилой, а потом, не удержавшись на ногах, просто упал ею на шею и грудь парнишки. Ваня умер буквально за несколько минут, а горький пьяница всё это время кричал и звал на помощь – ему показалось, что за лесополосой, на дороге кто-то есть.

Поняв, что в помощи больше нет нужды, пропойца побежал сперва к родителям Ивана, потом подумав, что они его убьют, развернулся и понёсся со всех ног к своему другу и частому собутыльнику Макару. Макар был трезв и потому скучен. Он в очередной предложил обменять на самогон бензопилу, а затем, поправившись, во всём разобраться. Но Шорохов наорал на него, и друзья немедленно отправились к соседке-самогонщице, у которой недавно оставили в залог сотовый телефон Макара. Там Макар позвонил в «Скорую» и в полицию, после чего отправился созывать односельчан. Через пару часов на месте гибели Ивана собралась половина деревни. Сбежавшиеся увидели срезанные ветки кустов, пятно крови и бензопилу. Тела не было.

Явился и Шорохов, по-прежнему слегка нетрезвый. Узнав, что тела нет, принялся говорить какую-то чушь – мол, может, Ваня жив и ушёл, а потом и вовсе замолчал, сбитый с толку происходящим. По следам удалось понять, что тело сперва тащили к дороге, потом во что-то спрятали, потому что крови больше не было. И сами отпечатки ног тоже были без крови, словно похититель переобулся. На асфальте следы обрывались. Дорога была совершенно пуста.

К вечеру приехали «Скорая» и полиция. Пропойца плакал, каялся и просил прощения, но в том, куда дел труп, не признавался. Говорил, что не трогал. Расспросы не помогли. Угрозы тоже. Нибунины его уговаривали – всё без толку.

А потом, через несколько дней, тело нашлось в центре города.

Теперь, когда личность и обстоятельства гибели пострадавшего прояснились, Николай принялся в очередной раз выстраивать картину преступления и немедленно столкнулся с некоторыми трудностями. В общих чертах всё было замечательно: селянин с бензопилой – убийца, таксист – подельник. Но при переходе к частностям начиналась чепуха. Во-первых, с чего выпивохе прятать тело? Он же сам бегал признаваться в смертоубийстве. Конечно, это могло быть расчетливой уловкой – попробуй-ка меня посади без трупа. А найдут – это не я его уволок, у меня явка с повинной. Но селянин мало был похож на такого рода ловкача – и по внешним своим повадкам, и по описаниям односельчан.