Сергей Ленин - 21 история о жизни и о любви

Однажды Света рылась на самых дальних стеллажах. Стоя на стремянке, она ворошила ещё не разобранные подборки старинных газет. Трусики она не одевала принципиально. Хотела привлечь внимание архивиста. Случай подвернулся…

– Аркадий Васильевич, можно Вас попросить поддержать лестницу, она качается, и я боюсь упасть, – загадочным голосом произнесла Светлана.

Аркадий не спеша подошёл к стеллажам. Сначала он издалека любовался открытыми для обзора прелестями Светланы. Потом подошёл поближе и взялся за холодный металлический каркас лестницы – стремянки. Зрелище, представшее перед его взором, мало соотносилось с содержанием архива. Представленный на обозрение «документ» был не стар и даже очень привлекателен. Очки архивиста начали запотевать. Светлана видела растерянность своего начальника и как бы невзначай покручивала своей аппетитной попой, играя мышцами ягодиц. У Аркадия Васильевича «поехала крыша». Он говорил что-то, путаясь и заикаясь. Светка щебетала сверху. Они даже забыли про камеры видео наблюдения, которые недавно были установлены в архиве. Бедные охранники, за что им такое испытание?

Вдоволь насладившись своим превосходством над ботаником, Светлана, взяв с собой какие-то документы, начала спускаться вниз.

– Светлана Ивановна, по-моему, Вы забыли взять подшивку за 1897 год, – начал бормотать Аркадий Васильевич.

– Нет, что Вы. Вот она со мной, – с предпоследней ступеньки начала вещать знойная девушка. – Правда, она свежее – с 1989 года.

Светлана распахнула свой халатик, одетый на обнаженное тело. Ботаник обомлел. Её великолепная грудь оказалась совсем рядом с его носом. Он стал жадно целовать её сосочки. Лицо его вспотело. Светке и самой стало жарко. Она скинула халат и стала судорожно расстегивать одежды Аркадия Васильевича…

Ах, какой удивительной была его виолончель…! Она играла то медленно, то ускоряя темп своих божественных мелодиий. Звуки взлетали в поднебесье и падали вниз. Потом она, делая паузы, снова излучала потоки музыки. Архивист был в её жизни третьим сексуальным партнёром. Светка имела первый опыт с Ашотом Абрамовичем. Второй опыт сексуального общения состоялся с соседом Клименчуком Петром, но его инструмент был слишком слаб… А тут небесное наслаждение…

По желанию Светланы виолончель превращалась во флейту. Светлана перебирала пальчиками по стволу этой великолепной кожаной дуды. Её губы и язык бегали по мундштуку, ласкали волшебный инструмент. От этих сказочных манипуляций комнату заполняли мелодичные и чарующие звуки горного ручейка, пробивающегося сквозь валуны камнепада. Под эту сладострастную мелодию ботаник чувственно стонал и всхлипывал. Светлана опять ощутила всю свою власть, теперь уже не только над сознанием, но и над телом своего начальника.

Потом флейта по желанию Светки превращалась в своеобразный ёршик трубочиста для дымохода. Аркадий Васильевич им ловко управлялся. Его инструмент виртуозно погружался и выныривал вновь из пламенного вулкана, который когда-то открыл для неё первый партнёр – Ашот Абрамович. От нетрадиционного проникновения Светлана сквозь боль ощущала какое-то загадочно яркое и всепоглощающее чувство восторга.

– Кончай туда, туда, мой милый, там, там…, ой, от этого не забеременеешь, – дрожащим голосом шептала Светлана.

Прозвучал последний аккорд, и мелодия прервалась…

А там, в будке охранников, напряжение в электрической сети подскочило выше 220 вольт, мониторы начали моргать, и бедные старички так и не смогли досмотреть этот завораживающий фильм.

Потом шли унылые будни. Календарь переворачивал листы. Аркадий Васильевич перестал кокетничать с Викой. Глаза этой красавицы постепенно из синих-безоблачных становились лилово – грустными. Светка уже начала ощущать свое превосходство и над Викой. Но тяга к познанию нового в ней неугомонно росла, она познавала всё новые и новые инструменты утром, в обед и после работы. Её плотское удовлетворение реализовывалось в любую минуту по её – Светкиному желанию. При отсутствии подходящего «музыканта» с Аркадием Васильевичем она всегда могла по-быстрому «замутить» на работе.

Она еще не понимала тогда, что гиперсексуальность может растаять так же внезапно, как и пришла. А, что останется? Останется опустошенность и приобретенные недуги. Хвори души и тела. Выходить замуж за него Аркадий Васильевич Светлану не звал, а ей уже пора. Архивист всей душой полюбил эту неугомонную девушку, он каждый день ждал интимной близости со Светой. Все другие женщины перестали для него существовать. А её это уже раздражало. Аркадий страдал и мучился, а Светке не было до этого дела. Быстрый «перепих», хотя и яркий, на работе уже не приносил ей удовлетворения, сексуальная гиперактиность начала покидать её мысли и тело.