Кира Май - Скоба

И вот опять все сбылось, как хотела мама, но нет, покоя не настало, ведь нельзя убежать от себя. Отец пил, бабушка гасила его пыл. Мама ругалась. Сестра росла, как придется, некий сорный цветок, тихая, на ее учебу никто не обращал внимания, от нее не ждали многого, поэтому ее тройки в школе никого не волновали. Дальше мама немного сбавила свой пыл относительно своих мечтаний о своей жизни и принялась устраивать мою, сквозь призму своих мечт! Кем вы хотите видеть своих детей? Конечно героями своих фантазий. Для моей мамы это были врачи и военные. Значит надо сделать из меня врача, а что…? Вот она «пятерка» по биологии! Срочно во врачи!!! А то, что я училась в техническом классе и упор был на другие предметы, никого не волновало. Вот же она перед глазами маячит депутатская школа – престиж!!! И там как раз есть медико-биологический класс!!! Срочно туда, лишь бы взяли, ведь мы не по прописке. Оценки хорошие. Взяли.

И вот тут начались два самых тяжелых года в школе – 10-й и 11-й класс. Самый сложный подростковый возраст в совокупности с родительскими заботами каждый о своем оставили меня вариться в собственной каше неразберихи и осознания своего места под солнцем, как это часто случается с подростками.

Я была очень худенькая девочка и сильно отличалась от уже хорошо «оформленных» сверстниц. В придачу к комплексам «внешности», в новой школе начался комплекс «бедноты». Мы жили очень не богато, какие-то кризисы в стране, наш переезд, кризис возраста у родителей, когда мама не могла найти себя не в чем и пряталась за работой агента по недвижимости, которому дико не везет. Тогда я ее либо не видела дома, либо видела с большой охапкой газет c объявлениями о продаже квартир и телефонной трубкой у уха. Но у меня была МАМА-бабушка, которая жила с нами. Моя родная любимая бабушка-мама, которая с детства выполняла эту почетную функцию по замене матери. Отец практически ничего не зарабатывал, чем провоцировал «крики и оры» мамы «о том, что он не мужик!». От этого он уходил в свой альтернативный мир алкоголя, где он был царь. Именно в этом состоянии он только и мог вставать в оппозицию матери. Одним словом дома был какой то психологический хаос, и спасала от всего нас только бабушка, которая пыталась как то скрасить этот дурдом.

Дела мои в школе шли очень плохо, но никто этого даже не замечал. Ходить в школу мне просто не хотелось. Во-первых, я просто потеряла нить учебы, т. к. упор был совершенно не на те предметы, и к 10-му классу оказалось, что все уже давно занимались по углубленной программе, в которой я абсолютно ничего не понимала. Во-вторых, все это усугублялось рассказами одноклассников о путешествиях за границу, поездках на море и прочих радостях на каникулах. Я же ходила фактически в одних и тех же джинсах и водолазке, что никак не мотивировало меня находиться в школе с девицами которые шопятся, по тем временам, за рубежом. Возможно сейчас это все звучит и смешно, но тогда под влиянием нестабильного гормонального фона подростка все это превращалось в трагедию. С одной стороны школа где ты ничего не понимаешь и не соответствуешь социуму, с другой стороны дом, с его криками и непониманием твоих переживаний.

Тут на помощь приходит богатая фантазия подростка, я утопаю в журналах для подростков (тогда они только начали появляться), фантазирую о красивой жизни. Немного привираю при случае сверстницам, что я тоже крутая. Только за крутость я беру курение, хотя сама даже не представляю как это делается. В общем, это явно оказывается не самым лучшим способом для дружбы, но заметить меня заметили… и регулярно спрашивали «нет ли у меня сигарет?»

Так мы все и живем, я регулярно нахожусь у бабушки и дедушки в комнате черпая тепло семьи. Бабушка нам готовит, разговаривает со мной, интересуется моими делами, но вот всего я уже ей рассказать не могу – теперь я скрытный ершинестый подросток. Утро четверга, встаю, бабушка не готовит завтрак. Почему? Мать говорит, что ночью у нее был приступ, и ее увезли на скорой. Ну вроде ничего страшного, у бабушки и раньше были приступы – камни в желчном пузыре. Вечером сообщают, что ее прооперировали. Очень хорошо, скоро она вернется, наконец-то убрали эти камни, которые доставляли ей столько боли. Навещаем ее в больнице через 3 дня. Как же я по тебе соскучилась бабушка, как же, милая моя, мне на хватает тебя дома. Без тебя все плохо. Она лежит, но как-то постанывает и не производит впечатления что все хорошо. Я спрашиваю у мамы, точно ли все хорошо. Все отвечают, что ну конечно, операция же была. Бабушка жалуется, что там сильно болит и надо бы спросить у врача должно ли так быть? Уходим домой, поправляйся бабушка, я тебя очень жду!