Ари Ясан - Дом Тысячи Дверей. Начало

– Может быть, мне вы раскроете тайну, мой неповторимый В., а? – язвительно спросил Мастер. – У вас есть план? Хотите заработать себе славу мученика? Или что-то доказать обществу? Ну же, скажите, не робейте, вы можете мне полностью доверять!

В., конечно, не собирался отвечать ни на какие вопросы, он молча прожигал старикашку злобным взглядом, а Мастер все не унимался:

– А за что вы обидели свою невесту, в чем бедная девушка перед вами провинилась? Ведь вы с вашей избранницей – некой Паолой – были прекрасной парой, и ваши доброжелатели вам искренне завидовали. Преданная вам Паола уже планировала свадебную церемонию, но вы ни с того ни с сего, попросту говоря, выражаясь современным языком, послали вашу любимую женщину. Причем вы сделали это очень грубо, без объяснения причин. Как вы ей сказали? «Давай расстанемся?» Очень мило! – фыркнул Мастер. – Пара холодных равнодушных слов – это все, чего вы удостоили свою возлюбленную на прощание.

У В. от удивления и смущения запылали щеки. Откуда старик знает, что В. сказал тогда Паоле? О том разговоре никому не известно! А Мастер продолжал:

– Самоотверженная Паола впоследствии разными способами пыталась вас вернуть. Она даже закрутила роман с вашим лучшим другом, надеясь разжечь в вас пламя ревности, но увы! Все напрасно, ничто, казалось, вас не трогало. Хотя я-то знаю, что вы не были столь безучастны. Все происходящее вас расстраивало безмерно, но вы упорно изображали полное равнодушие.

Некогда ваша Паола в конце концов решила выйти замуж за того самого вашего друга, ибо он оказался действительно достойным человеком. Видимо, она поняла, что всей мудрости мира не хватит, чтобы заставить вас не противиться собственному счастью.

Что касается вас… Вы выглядели совершенно невозмутимым, когда получили известие о предстоящем бракосочетании вашей бывшей невесты и вашего бывшего друга. Однако мне доподлинно известно, что в день свадьбы Паолы вы напились до полного бесчувствия и не были способны даже передвигаться самостоятельно, что, конечно, дает нам представление о степени вашего расстройства, которое вы ото всех так тщательно скрывали, непостижимый мой В.

Мда, печальная история… – вздохнул Мастер. – Не хотелось бы, конечно, бить лежачего, но вы и без того знаете, что ваша судьба достойна сожаления. Фортуна осыпала вас дарами, но вам этого было мало, и вот, руководствуясь глупейшим принципом «все или ничего», вы предпочли ничто и теперь, видимо, горды собой безмерно! – здесь Мастер бросил на В. укоризненный взгляд.

– И ведь это не самые странные ваши поступки, мой фантастический В., – добавил, помолчав, Мастер. – Вот что гораздо интереснее: чем досадил вам тот несчастный телевизор, который вы выбросили из окна?

В. покраснел до ушей. А об этом откуда знает надоедливый старикан?

– Да, да, непредсказуемый мой В., – продолжал Мастер. – Заметьте, не продали, не сдали в ремонт, не подарили, а именно выбросили из окна. Вот уж настоящее безумие! Правда, дело было глубокой ночью, и никто так и не узнал, что именно вы учинили такое безобразие, но грохот слышал весь квартал. Зачем же вы так хулиганите, удивительный мой В.? Что за страсть к разрушению? Ей богу, непонятно!

Мастер умолк, изобразив на своем лице высшую степень обескураженности. Через некоторое время он продолжил голосом, полным непередаваемого ехидства:

– Так к чему все эти странности, мой поразительный В.? Чего вы добивались? А?

В. косил из-под бровей недобрым взглядом, но упорно молчал.

– Или вы считаете меня недостойным вашей откровенности, мой неприступный В.? А?

«Еще одно „а?“, – подумал В., закипая от ярости, – и я ему задам по первое число!»

– Насколько я знаю людей, мудрейший мой В., – продолжал Мастер, – ни один из них не даст и крошки хлеба, не рассчитывая получить что-то взамен. Неважно что: деньги, чувство морального удовлетворения, восхищение окружающих. Да мало ли что! Можно сколько угодно закрывать глаза на истину, которая несомненна, которая огненными буквами начертана в небе: «Корысть – суть любых деяний человека!»

При этих словах Мастер устремил взгляд в небо, словно в огромную книгу:

– То есть обыкновенная личная выгода движет всеми нами, замечательный мой В. Ожидания, конечно, различны. Один ждет получки, другой Царства Небесного, но тем не менее ожидание остается ожиданием. Мы все требуем чего-то от мира, который очень часто остается глух к нашим мольбам, увы! – здесь старик скорбно склонил свою седую голову на грудь и вздохнул.