Ирина Табакова - Выбор сердца

– Ничего, все равно приду, лишним не буду. Мне не понятно то, чем вы тут занимаетесь. Принять измены как норму – это выше моих сил, – Иван развернулся, чтобы идти.

– Брат! – Руслан схватил его за руку, – только главному ничего не говори, он мужик строгий.

– Руслан, – сказал Иван, высвобождая руку, – перестань называть меня братом, к чему это притворство? Не скажу ничего, ты нужен больнице как хороший специалист. Но с меня довольно этих пошлостей.

Иван забрал в гардеробе куртку и вышел на улицу. Светила луна, небо было безоблачным и звездным. Если бы не холодный ветер, можно было бы встретить на лавочке рассвет. Половина первого ночи. «Холодный ветер – это то, что мне сейчас нужно, – размышлял Иван, глядя в темную даль реки, – а лучше холодный душ. Неужели, мир так переменился? Почему все помешались на сексе, пошлых и матерных шутках, двуличии, зависти, лести, обмане? На работе держаться установленного порядка, а когда расслабляются, и можно разглядеть сущность человека, то смотреть тошно… Я не перестану с ними здороваться, мы работаем в одном заведении, но больше никаких совместных вечеринок. А главное – как сейчас верить людям? Женюсь я, а кто мне будет гарантировать верность моей жены? Я не хочу жить в этом Содоме. Самое ужасное, что постепенно человек начинает считать измену нормой жизни, оправдываясь: „все так делают“. Но разве это не путь в погибель? Как же Вы были правы, Федор Михайлович!..»

Немного пройдя вдоль набережной, Иван свернул к остановке, вызвал такси и уехал домой.

Иван Николаевич Тарасов жил в отдельной квартире, которую настояла купить мама, думая, что так ее сын быстрее женится. Не то, чтобы Ивана совсем не интересовали девушки, но каждый раз возникало что-то, что меняло его отношение к понравившейся с первого взгляда девушке. Ему не нужна была супер красавица, но в то же время он понимал, что внешность не последнее дело. Симпатия нужна, но если кроме нее ничего нет, на одной внешней привлекательности прочного счастья не построишь.

Зато Иван девушкам нравился. Высокий, черноволосый, кареглазый с красивой белоснежной улыбкой в институте захватывал умы студенток. Но зачастую, девушки не выдерживали экзамена «Достоевским». Иван очень любил читать Федора Михайловича и думать вместе с ним над глобальными вопросами. Одного только он не понимал: как верил писатель? Почему в своих книгах он поднимал вопросы веры в сравнении с пороками людей и нигде не раскрывал всю сущность веры до конца. Или Иван не заметил? Он не понимал, что должно быть той отправной точкой, с которой у человека начинается другая не формальная, а реальная жизнь с Богом? В детстве прабабка Поля водила в храм Ивана. Потом пришли времена безбожия, и он на несколько лет забыл звон пасхальных колоколов.

Потом снова открыли храмы, и народ потянулся туда. Иван иногда ходил с сестрой и матерью, но потом решил, что ему это не нужно. Не понимал он, зачем туда идти? Ходили в детстве, потом не ходили, но жили же, не умерли. Зачем молитвы читать перед едой? Все равно поешь, что помолишься, что нет. Сдобы в сухарях не прибавится от прочтения над ними молитвы.

Слышал Иван и о чудесах, особенно от бабы Мани, санитарки в больнице, но не предавал им значения. Он, конечно, радовался, видя сияющее лицо женщины, но Бог ли ей помог, это сначала нужно было доказать.

В семь утра Иван еще спал в мягкой кровати своей холостяцкой квартиры, когда раздался телефонный звонок. В больницу привезли тяжелого пациента. Дежурный хирург сломал руку, а другой был в отъезде.

Даже не позавтракав, Иван быстро умылся, оделся и поехал в больницу. Голова была тяжелая после вчерашнего веселья. Иван твердо решил закончить с посещением подобных мероприятий. Хотелось что-то изменить в жизни. Операционная была уже готова, результаты необходимых анализов получены. Операция длилась три часа, прошла успешно, прогнозы были самые обнадеживающие.

Несколько уставший Иван пришел в ординаторскую. Туда же заглянула баба Маня, держа в руках ведро и швабру.

– Можно? – осторожно спросила она.

– Конечно, что вы спрашивайте, словно я здесь хозяин, – приветливо ответил Иван, – если вы мыть, то я не помешаю, прилягу ненадолго. Скоро обход делать.

– Сынок, – нежно произнесла баба Маня, – ты сначала поешь, ведь наверно голодный приехал. Вот, возьми, это я в столовой взяла, так и знала, что у тебя не будет сил идти обедать.

Иван был приятно удивлен.