Андрей Мир - Поэма

[Посвящается Sunny]

"ничего глупее в жизни не читала"

Поэма (др. греч. Συννι) – литературный жанр (нет, это целая жизнь!)

Крупное или среднее по объёму (я бы сказал: "прекрасного-вышесреднего роста хрупкое…") многочастное стихотворное произведение лиро-эпического характера (допустим), принадлежащее определённому автору (да! чёрт побери), имеет большую стихотворную повествовательную форму (без комментариев). Может быть героической, романтической, критической, сатирической и т.п. (может быть любой, самой-самой разной)

I

Трудно сосчитать, сколько лет я посвятил любимому делу. Сложно вообразить, как разнообразна была моя танцевальная карьера! Мне приходилось выступать на международных танцевальных конкурсах и соревнованиях, случалось быть балетмейстером, заниматься постановкой грандиозных балов дебютантов, наконец, я преподавал. Но всё это было не сразу, в самые первые дни моей карьеры, выйдя из тренировочного зала на бескрайние паркеты улиц, я подолгу перебирал ногами, стоя на остановке в ожидании трамвая. Во что бы то ни стало мне хотелось стать лучшим, а потому я никогда не чурался косых взглядов и продолжал заниматься всюду где только мог.

Стремительно завоевав себе имя в сольных выступлениях, в десять я стал мечтать о более солидном поприще – о парных состязаниях, ведь сама сущность танца заключается в объединении людей и зачастую двух людей. Как и многие выдающиеся спортсмены, в шестнадцать я разжился собственным агентом, на плечи которого лёг epaulet таких забот как поиск и переговоры. Для меня подбирались не просто престижные соревнования, но такие соревнования, о которых по прошествии будет обязательно упомянуто "в газете, а не в газетёнке", – как выражался мой первый агент, добавляя: "имя твоё главное достояние". Что касалось в последствии поиска и подбора партнёрш, то лично мне это напоминало закулисную жизнь ипподрома. Я чувствовал себя не то жеребцом, которому подбирают искусную наездницу, не то жокеем, которому подбирают лучшую лошадь. Но если сейчас это смешит, то в те далёкие времена и сам процесс, и подход к нему казались мне чем-то должным, естественным. В преддверии какого-нибудь важного соревнования или кубка агент навещал меня, принося с собой целый ворох обработанного видеоматериала с нарезкой выступлений различных партнёрш. Мы устраивались поудобнее и начинали изучать кандидаток. Подготовленный гость то и дело вставлял замечания о сильных и слабых сторонах той или иной девушки, рассматривая её сугубо с точки зрения дополнения к моему таланту. Да и я, признаться, эгоистически думал так же: "что в них особенного? Чем они, собственно, отличаются друг от друга? У них одинаковые платья, похожие (зачастую прилизанные) причёски, все они жутко накрашены, даже имена у них повторяются. Важно лишь то, что я смогу от них взять, чего смогу достичь с ними". И все партнёрши, я в этом уверен, в свою очередь думали обо мне так же.

Если вы мне не верите, если вам покажется, что я выдумываю, если вы, вдруг, занимались или занимаетесь танцами и вам, кажется, повезло не узнать таких вещей, то вы либо ещё никуда не забрались, либо забрались уже слишком высоко и ни черта не помните!

Когда череда побед с какой-нибудь партнёршей, вдруг, обрывалась, наши агенты и мы оба понимали, что пара исчерпала свой потенциал и нужно искать кого-то получше. Таким образом я часто менял партнёрш, постепенно забираясь всё выше в спортивном мире, и через время прославил своё имя.

Однако, спустя годы, я стал всё чаще задаваться вопросом – зачем всё это? Diplome и medaille никогда не приносили мне должной радости, все эти "побочные эффекты" находили приют в специальной комнате в доме моих родителей. Эта комната остаётся для меня самым ужасным местом на земле! Когда я только начал получать первые награды, ещё живя с родителями, мне было радостно приносить трофеи домой и хвастать ими. Было приятно, когда мама вырезала из газеты первую заметку о моей победе. Тогда родители решили выделить целую комнату под мои заслуги. Я старался избегать её, что-то неприятно отталкивающее поселилось и жило в ней. Однажды за ужином кем-то было подмечено, что скоро решительно все стены злополучной комнаты будут обвешены дипломами, медалями и вырезками из газет, я ужаснулся и решил заглянуть туда. Дверь небольшого помещения недружелюбно заскрипела, и я зажёг свет. Нет, было практически невозможно, невыносимо оставаться там дольше пары секунд: выкрашенные золотом и серебром медали смотрели на меня своими многочисленными глазами со всех сторон; синие, зелёные, красные надписи "диплом" издалека казались не то зловещими суровыми бровями, не то трещинами на стене комнаты. Я бросился на улицу и бежал до тех пор, пока не очутился у своего излюбленного пруда, где можно было успокоиться, бросая камни в блестящую и ровную, словно покрытую ртутью, воду.