Ирина Чикалова - Планета Счастье

Зашла убиравшаяся у них Зульфия, пропылесосила, вынесла мусор и остановилась в нерешительности возле торта. Дилемма для нее была, видимо, сложная, потому как стояла она наклонившись и то протягивала руку, чтобы забрать остатки, то потом, не решаясь посмотреть на Стивена, но боком стараясь увидеть, смотрит он или нет, убирала руку. Стивен заметил ее замешательство не сразу: бедняга промучилась у кондитерских развалин добрых пять минут.

– Убирайте торт тоже, пожалуйста, – послышалось, наконец, из-за монитора.

Зульфия быстрым движением отправила в мусорный пакет намучивший ее за эти секунды торт и поспешила выйти из комнаты, полагая, что мешает Стивену работать.

Уже загорелись огни на башне, а Стивен все еще увлеченно смотрел в экран и бодро стучал по клавишам.

Вдруг вошел мистер Стивенс.

– Стивен, я хотел кое-что серьезно тебе сказать.

Стивен оторвался от экрана и пристально посмотрел на Фила.

– Я слушаю.

– Стивен, ты хороший, талантливый мальчик… У тебя правильный – тебя так учили – критический взгляд на все. Ты видишь прекрасное, можешь его оценить.

Мистер Стивенс ходил по комнате и теребил бороду.

– Видишь ли, в последнее время… У нас приветствуется – ну ты сам знаешь – позитивное мышление и все такое. Но сейчас особенно. Меня учили делать… Как это называется, когда ты на фоне чего-то?

– Вас учили делать селфи?

– Да, приходила специальная девушка, оранжевая такая. Она говорила, что в нашем прогрессивном Королевстве мы должны не только радоваться жизни, но и «постоянно делиться этой радостью с окружающими». – Мистер Стивенс сделал пальцами знак кавычек. – Еще была, по всему видимому, ее начальница – в костюме, в очках, очень деловая дама, ни одного волоса у нее не было непослушного, все зачесано и убрано. – Мистер Стивенс сопроводил описание жестами, демонстрируя строгое лицо дамы и то, как она, очевидно, до визита в редакцию, зачесывала волосы. – В общем, она – эта начальница, инспектор чего-то там – говорила, что ты тоже не очень-то делишься радостью и даже слишком часто бываешь грустный. И они подозревают у тебя наличие запрещенных книг – Достоевский там и остальное. Просили меня с тобой побеседовать. Я, конечно, не призываю тебя делать эти селфи все время, и вообще все это ерунда, но я не хотел бы, чтобы у нас всех из-за этой чуши были неприятности, ты понимаешь? Мы же делаем хоть что-то прекрасное среди всеобщего этого помутнения рассудка. И с книгами – по крайней мере, список пока не официальный, все потому что мы просили, писали. Ну ты сам все понимаешь. В связи с этим можно тебя попросить, пожалуйста, делать все-таки иногда эти селфи, как все остальные нормальные люди? Так всем будет лучше. Хорошо? – После некоторой паузы Фил добавил: – Ах да, и на вечеринки тоже ходи, пожалуйста.

– Странно все это, мистер Стивенс. Ну ладно, не беспокойтесь, я буду фотографировать яичницу и ставить хештеги: «#vsemdobrogoutra #breakfast #hello».

– Ох да, про фештег она тоже объясняла, но я что-то уже позабыл.

– Хештег, мистер Стивенс – метка такая для того, чтобы можно было по ней с этой же тематикой найти картинку или текст.

– Ну вот и славно, что ты все сам знаешь. И не сиди тут долго.

В кабинете мистера Стивенса разрывался телефон.

– Все, бегу, жена…

Стивен посмотрел в окно, сфотографировал, нажал «поделиться» и подписал: «#dontworktoomuch». Несмотря на то что фотографировал он редко, у него было более полутора тысяч подписчиков, но еще бо́льшим спросом пользовались его короткие заметки.

«Когда вас тошнит от виски, умойтесь, поработайте и съешьте торт. Помогает», – написал он сегодня.

Записки он тоже старался не размещать часто, потому что на комментарии к ним нужно было отвечать, а ему было совершенно некогда. Всегда была гора литературы, до которой не доходили руки, новые и старые японские, итальянские, скандинавские фильмы. Два раза в неделю он занимался карате, еще два – старался сходить на плавание или йогу, потому что недавно начали болеть шея и спина.

Несмотря на то что в последнее время они с Иветт редко проводили вечера вместе – у каждого были свои дела – вернувшись домой, он подумал, что без нее стало пустынно и одиноко. Включив свет на кухне, он обнаружил, что ко всему прочему, стало еще очень грязно. Он внезапно вспомнил про Нэнси. Надо было хоть немного убраться, а то совсем неудобно.

Стивен заказал себе гавайскую пиццу и лимонад и, поглотив все и параллельно посмотрев начало очередного творения Миядзаки, принялся наполнять посудомойку. Потом включил маленький пылесос, управлявшийся с пульта, затем электрическую поломойку, такую же круглую и компактную, как пылесос. С сантехникой управлялся человекоподобный робот, с которым Стивен иногда вел беседы о Копернике и Бунине. Робот не отвечал. Но мыл неплохо.