Ким Барссерг - Solar wind – Солнечный ветер. Протуберанцы

Слушая откровения Игоря, я вспоминал свой первый приезд в Будапешт. Прилетев в Домодедово с огромным чемоданом, добрался до Павелецкого вокзала на электричке. Затем выйдя на привокзальную площадь, а я был экипирован в военную форму по полной программе, сразу же был окружён таксистами разных мастей, предлагавших свои услуги. Сев в первое предложенное такси, я сказал водителю:

– До Киевского вокзала.

– До Киевского? – переспросил меня таксист, – наверное, за границу едете, товарищ капитан?

Для таксистов, как я понял, все военные в морской форме были капитаны.

– Да, заграницу, – ответил я, глядя через лобовое стекло на многорядный железный поток, заполонивший кольцевую магистраль.

– Тогда, вот вам, мой совет, – продолжал таксист, уверено перестраиваясь из ряда в ряд, двигаясь по трассе не сбавляя скорости.

– Мелкие деньги потратьте в Москве, а крупные, номиналом 25, 50 и 100 рублей, разменяйте на червонцы. За границей, только наши червонцы в силе!

Последовав совету таксиста, я привел в порядок свой финансовый номинал в необходимое соответствие в привокзальных киосках Киевского вокзала. Получив в военной кассе воинский билет, оплаченный Министерством обороны в направлении столицы дружественного нам государства, я расположился в зале ожидания. Подвергаясь неоднократным проверкам военного патруля, тщательно изучавших мои воинские документы и командировочное предписание, я, всё-таки дождался своего поезда «Москва-Будапешт» и, взобравшись в вагон, расположился в купе, согласно железнодорожному билету. Со мной в купе ехал в Будапешт седовласый мужчина приятной наружности лет пятидесяти.

– Бела Васс, – представился он, дипломат.

– Сева, военный, – ответил я на его приветствие, – еду к месту службы в Будапешт

– О, отлично! – сказал Бела, – я выкупил купе полностью, потому, что везу много полезных вещей. Видно произошла какая-то накладка, раз вас подселили ко мне.

– Да, возможно это несогласованность действий военной и гражданских касс, – высказался я, рассматривая множество красивых коробок, заполнивших полки второго яруса купе.

– Бела, а вы едете в Будапешт домой? Я, так понимаю, вы, не смотря на славянское имя, венгр по национальности?

– Да, вы правильно догадались, Сева, еду в Будапешт, домой. Надо дочку студентку проведать. Я живу в Будапеште, а работаю в Международном инвестиционном банке, в штаб-квартире расположенной в Москве. Мы предоставляем кредиты для развития национальной экономки стран-членов МИБ, это Венгрия, ГДР, Польша, Рымыния, Чехия, Советский Союз, и, по-моему, Монголия, если мне не изменяет память.

Так я познакомился с Белой, отцом Энико Васс.

Очнувшись от раздумий, я отказался от предложения Игоря и Ауса пойти в таверну для усугубления веселого настроения, памятуя наши прошлые посиделки в той злополучной таверне «Ahol a kutyák» 15 15 «У собаки» – (венг.) , с гитарой и прекрасными мадьярками, из которой нас неоднократно и настойчиво выпроваживал хозяин корчмы, дабы мы не отпугивали клиентов своей военной формой и громогласным песнопением военных маршей под расстроенную гитару. Взяв накладные и поблагодарив хозяев за трапезу, двинул по прямой к грузившемуся кислородными баллонами «Студебеккеру».

Выехав за ворота ЦМС на трёхосном ЗИЛ-131, управляемом сержантом срочной службы, мы проехали мимо нашего военного отряда, который располагался слева от дороги и стихийного футбольного поля на поляне справа. Дорога повернула вправо и тут же, с правой стороны, открылся вид на знаменитый венгерский завод, изготавливающий автобусы марки «Ikarus».

– Когда-то в годы войны, – повествовал я водителю, – здесь немцы собирали свой самолет «Мессершмитт». Кто-то говорил, что если посмотреть на завод с высоты птичьего полета, то в плане, он похож на фашистскую свастику. Основан завод в 1895 году Имре Ури в Пеште, как каретная мастерская. В 1920-х годах началось производство автобусных кузовов. В 1933 году дело перешло к сыновьям, и фирма стала называться «Братья Ури». Во время второй мировой войны, они выпускали самолёты, ремонтировали автомобильную технику для вермахта, а после войны, для Советской армии, – продолжил я экспромтом политинформацию.

Далее мы проехали мадьярскую корчму «У собаки», расположенную слева от дороги, которую посещали в основном прибывшие из Союза военные. Она называлась так, потому, что во дворе таверны был выстроен вольер, в котором хозяин выращивал собак, может быть даже на продажу. Остановившись у небольшого частного магазина самообслуживания, я взял пару пачек солёной соломки в дорогу для водителя, для себя же, массовое венгерское пиво «Kőbányi», одноимённое, с названием водохранилища и пивного завода в Будапеште, выглядевшего, с массивными колоннами и арочными сводами, как настоящий храм.