Андрей Ганеша: Волшебный мир БДСМ

После нескольких моих толчков Алена взвыла и упала в оргазмической судороге. Так повторилось раз десять, я не успевал что-то почувствовать, а Аленка уже билась в конвульсиях.

– Сучка, кончаешь, как пулемет, – сказал я и перевернул Аленку на спину, надеясь, что теперь ей падать будет некуда.

– Да, давай же, возьми меня, как последнюю сучку, – прошептала Алена.

Я попытался сделать это, но теперь мне не удавалось расслабиться, потому что Аленка раздирала мне спину ногтями. «А-а-а… татарская шлюшка», – сказал я любя, подвывая от нечеловеческой боли. Через полчаса я притомился и от боли, и от невозможности испытать расслабление и достичь оргазма. Аленка же вспотела и даже протрезвела и пришла в себя. Пожалев меня, она минетом довела меня до оргазма.

Вскоре вернулась подружка, оставаться у них в номере или забрать Аленку к себе домой мне не хотелось. Все-таки кроме секса мне требуется и общение, а общения у нас не получалось.

На следующий вечер я сослался на то, что не смогу к ней подъехать, так как по голосу понял, что Алена опять нетрезва. Я был заменен Аленкой на какого-то другого чатовского ухажера.

Башмачный бизнес Аленки через три месяца распался, и она консультировалась у меня о том, как можно взятый на развитие бизнеса кредит перекинуть на подружку. Судя по всему, Аленке это удалось. Таких темпераментных девушек я больше не встречал, но, видимо, все же темперамент не самое важное в отношениях.

Третье знакомство в чате с женщиной уже имело прямое отношение к БДСМ, в том смысле, в каком этот термин используется, и даже подтвердило мои догадки о том, что игры в стиле садо-мазо могут вызывать стойкую психологическую зависимость.

Когда мы познакомились с Ольгой в чате, она с мужем жила и работала в Сенегале. Переписываясь со мной, она описывала мне своих любовников. Одним из них был негр, который изнасиловал ее на белом «роллс-ройсе», и в конце их акта на его огромном черном члене порвался презерватив. Другим был сотрудник спецслужб, работающий в посольстве. Я думаю, что истории про любовников она выдумала. Иногда общаться с ней было очень интересно и мы плыли на одной волне, а иногда ее сообщения мне казались полным бредом, и поэтому я думаю, что в Африке Ольга злоупотребляла спиртным.

К тому же Ольга высылала мне фотки красивых африканских пейзажей или фотки с ралли «Париж – Дакар». Мы с ней обсуждали книги, работу, фильмы и конечно же наши эротические фантазии друг с другом. И вот однажды летом она вернулась и пригласила меня в кафе рядом с проспектом Вернадского.

В кафе она потягивала кофе со своей молодой подружкой. Мне Ольга приглянулась: улыбчивая, раскованная, с маленьким, аккуратненьким пивным животиком. Ольгиной подруге я не понравился: слегка небрежно одетый, немного напряженный от того, что я ожидал, что нас будет двое.

Выпив кофе, подруга покинула нас, а мы с Ольгой пошли гулять в соседний парк им. 50-летия Октября. Несколько лет спустя я частенько ходил мимо этого парка в свинг-клуб «Адам и Ева», а тогда мы с Ольгой облюбовали редкие в этом маленьком парке кусты. В кустах я впился губами в ее сосочек, благо лифчик Ольга не носила, рукой я поглаживал ее по животу. Ольга нагнулась и расстегнула мои джинсики. Удовольствие от ее инициативы и бесстрашия вызвало во мне приступ страсти, обхватив ладонью ее черные волосы, я прижал ее голову к своей ширинке. Так как парк маленький и тесный, нас быстро прервали проходившие мимо мальчишки. Немного полазив рукой у Ольги в трусиках, я тепло с ней простился, договорившись встретиться в более подходящей обстановке.

Следующая наша встреча состоялась в Центральном доме художника. Рядом с ЦДХ находилось большое количество заброшенных строительных домиков, шло строительство парка «Музеон», примыкающего к ЦДХ. Около часа мы занимались там оральными ласками, пока нас не спугнул какой-то рабочий, прошедший мимо нас, как будто нас и не было. Или как будто он каждый день видит здесь трахающиеся парочки, ну может быть, так оно и было, кто знает…

Возбужденный я с Ольгой пошли в ЦДХ, все здание которого было отдано авангардному художнику Кулику. Здание готовилось к ремонту, на первом этаже из какого-то металлолома возвышались авангардные статуи. В целом, я даже и не заметил каких-то художественных изысков Кулика, отчасти меня поразил стенд, посвященный Внутренней Монголии. Степь и простота окружающей природы создавали какой-то особый мистицизм, да и сам ЦДХ выглядел очень необычно. На всех этажах был полумрак, стулья и мебель отсутствовали, но на этажах лежали матрасы, на которых можно было поваляться в темноте. Ольгу эта романтика не прельщала. Осмотрев выставку, я забежал в туалет, где встретил самого Кулика, он выдавливал из тюбика зубную пасту себе на руку и чистил зубы. «Настоящий гений», – подумал я, хоть ничего особого и не создал, вот как бывает, полаял голым человек на женщину, нагадил в музее, скатился голым на тарзанке и сразу попал в пантеон художников современности. После ЦДХ я пригласил Ольгу погулять по Нескучному саду, но дешевая романтика ее уже не прельщала.