Андрей Семке - Непридуманные истории. Короткие рассказы. Продолжение

© Андрей Семке, 2017

ISBN 978-5-4485-8551-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эту историю нам поведала одна удивительная женщина, экскурсовод и историк-краевед от бога. Всю жизнь она занималась загадками маленького городка, на берегу Азовского моря. Ейские тайны после придирчивого взгляда со стороны талантливого человека, тщательного исследования и анализа документов, рассказов свидетелей открывались и становились общедоступными.

Казалось, что эта красивая и умная женщина могла рассказать обо всех достопримечательностях портового и купеческого городка, когда-то благословлённого великим графом Воронцовым. На любой, даже самый сложный вопрос публики, она знала ответ. Её легенды и документальные истории увлекали внимание и становились интересными пересказами за семейным столом. Именно за эти качества руководство городка уважало и любило этого почитателя истории, именно за талант и надёжность ей поручали порой проводить экскурсии для самых важных и значимых гостей.

Так однажды к нам в город пожаловал мэр Риги. Молодой симпатичный парень с жёлтой копной волос на голове был печален и уныл. Рассказы об истории и краеведении его не сильно занимали, поездка в шикарном автомобиле по улицам старинного городка ему была в тягость. А наша знакомая из кожи вон лезла, чтобы захватить внимание чужестранца. В один миг её состояние непонимания собеседника достигло апогея, и она спросила, что ему было бы интересно. Посетитель вдохновился и рассказал историю про своего деда. Оказалось, что семейные корни большого руководителя столицы Латвии находятся в Ейске. Дедушка с бабушкой жили в одном из старых домов, и всё было бы хорошо, если бы не война. В город вошли фашисты, и дедушка ушёл в партизаны. В одной из боевых вылазок его схватила зондеркоманда, впоследствии его расстреляли и закопали в братской могиле. Юноша хотел побывать на этом месте.

Милая экскурсовод оказалась в замешательстве. Об этой истории она знала всё до мелочей. Но современный город поглотил и многие старинные здания, и братское захоронение, на месте которого, сегодня находится церковный зоопарк с небольшим прудом. Единственным местом, куда перенесли останки расстрелянных фашистами партизан, оставалась площадь Революции, которая объединила могилы погибших в начале 20 века во время ноябрьского переворота с погибшими в годы Великой Отечественной войны.

Автомобиль передвигался по мостовой улице в сторону захоронения, а у историка в голове одна мысль: «Есть ли на мраморных плитах фамилия деда молодого мэра Риги?». Чем ближе подъезжала машина к Площади Героев, тем большее волнение наступало в салоне. Сердце парня трепетало от возможности прикоснуться к истории своей семьи, к героическим дням дедушки. Сердце экскурсовода клокотало от возможного конфуза перед большим гостем.

И вот развязка истории. Большая площадь, в центре горит вечный огонь. Вокруг море гвоздик и венков. От центра в левую и правую сторону расположены мемориальные мраморные плиты, на которых тысячи имен погибших в годы революции и Великой Отечественной. Медленно читая фамилию за фамилией, пара передвигалась от одной плиты к другой. Напряжение нарастало. На предпоследней плите среди сотен других имен была высечена фамилия деда высокопоставленного гостя из Прибалтики. Слёзы гордости и трепета катились по щекам мэра. Слёзы от нервного стресса и длительного волнения катились по щекам экскурсовода. Молодой парень быстро подошёл к машине и достал огромный букет, который возложил рядом с гвоздиками. На фоне Вечного огня ярко пылал огромный красный из роз символ памяти.

Затем такой же букет он возложил к могиле умерщвлённым в душегубке детям из интерната. А потом долго и подробно рассказывал по телефону своей матери о путешествии в Ейск и о том, как он побывал на могиле своего деда-героя. Его лицо было светлым и счастливым. Память о наших предках – она и в Прибалтике ПАМЯТЬ!

Обстоятельства

Эту историю мне рассказал родной дядя, во время своего восьмидесятилетнего юбилея. Когда он вспоминал события того времени, по его мужским щетинистым щекам текли слёзы…

В послевоенные годы нужно было отвлечь детей от холода и голода, от разрухи и потери близких. Быстрыми темпами открывались школы, в которых не хватало ни учебников, ни тетрадей, ни чернил, ни тепла, ни учителей. В одном далёком узбекском ауле открылась такая восьмилетка. В одном классе за партами сидели родные сёстры и братья, порой с разницей в возрасте четыре, пять лет…