Медина Мирай: Воскресни за 40 дней

На надгробной плите стояла дата: «23.01.17» – дата моей смерти. Когда я посмотрел на эти знаменательные цифры, в душе моей образовалась пустота. Жизнь среди людей закончена, но жизнь на земле продолжается.

Я не знал, куда идти. Не было пристанища, где я хотя бы на мгновение мог успокоиться. Но тут в голове высветился заброшенный домик, в котором я побывал накануне вечером. Я направился туда.

Внутри тепло и сухо. Уют царит в каждом уголке. В моих глазах этот затхлый домик превратился в роскошный дворец. Я прошёл в комнату, в которой мне довелось испытать покой. Однако же… одеяло, каким я был укрыт наутро… оно аккуратно сложено. Я подошёл к столику возле окна и провёл пальцем – ни пылинки. Тень сомнения, что здесь кто-то живёт, исчезла без следа.

Я услышал шум открывающейся двери. Топот чьих-то ног. Шаги устремились в сторону моей комнаты, но неожиданно затихли в соседней.

Сердце колотилось в бешеном ритме. Интерес одолел мой страх, и я направился в сторону комнаты. Все равно я призрак. Пол под напором ноги заскрипел. Шум в соседней комнате резко прервался. Я прижался к стенке возле дверного проёма и аккуратно высунул голову в коридор.

Я едва не закричал от неожиданности, когда увидел перед собой девушку, выглядывавшую из дверного проёма так же, как и я. Судя по её расширившимся карим глазам, она испугалась не меньше.

Неужели она видит меня?

– Ты видишь меня? – спросил я.

– А ты видишь меня? – спросила она.

Я не успел отреагировать. Девушка подошла ко мне и принялась разглядывать с подозрением.

– Ты живой?

– Э-э-э-э… – я все ещё не мог поверить в происходящее, – И да, и нет.

– То есть, ты тоже призрак? – с ужасом в голосе произнесла она и отшатнулась назад. Я был удивлён её реакцией. В такой ситуации нужно радоваться нахождению собрата по несчастью.

– Да, – на моем лице засветилась улыбка, но она резко испарилась, когда девушка состроила разочарованное лицо, – Что-то не так?

– Мы ведь умерли.

Эти слова заставили меня вновь вспомнить о посмертном проклятии. Нотка энтузиазма, предвещавшая упрощение атмосферы, растворилась.

– Как тебя зовут? – спросила она тоненьким голоском, – Прости, я не представилась первой. Меня зовут Диана.

– Даан, – произнёс я еле слышно.

У Дианы были красиво очерченные брови, необычайно большие карие глаза, маленький ровный нос, тонкие пепельно-розовые губы и мягкие щёки – совсем как у хомячка – к которым так хотелось прикоснуться. Каштановые волосы, плавно переходившие в светлые ближе к концам, свисали чуть выше груди и скрывали узкие плечи. Она сложила тонкие пальцы в замок. Взгляд мой спустился сначала на светло-бежевую вязаную кофту, затем на немного потрёпанную фиолетовую юбку, стройные ноги, которые облегали чёрные колготки, и ботинки на высокой платформе того же цвета, что и юбка.

Я очаровался красотой Дианы. Может, за четыре года охладел к предпочтениям своей ориентации? Но, при мысли об Алексисе, сердце моё затрепетало в разы сильнее.

– Скажи, Диана, – я невольно произносил её имя с лаской, ибо оно с самого начала несло в себе нежность, какую таила в себе эта девушка, – Однажды мне довелось побывать в этом домике. Тогда я заснул на кровати в соседней комнате, а наутро обнаружил…

– Да, это была я.

– Спасибо…

– Не стоит. Давай пройдём в ту комнату и поговорим. В коридоре стоять не очень удобно.

Мы уселись за невысокий столик и продолжили разговор.

– Какое сегодня число? – спросил я.

– Двадцать пятое.

– Ты хотела о чем-то поговорить?

– Как ты умер? – спросила она, – Заранее оговорюсь, что я не могу рассказать о своей смерти. Она слишком… неприятная.

И я рассказал ей всё. Когда дошёл до момента на кладбище, брал короткие паузы. Нервы мои были не из железа, и, в конце концов, я расплакался, словно ребёнок: сложив руки на столе и спрятав лицо за ними. Я судорожно выдыхал и вдыхал, вытирал мокрые щёки об рукава толстовки. Со стороны это выглядело жалко и глупо, но об этом я думал в последнюю очередь. Мне казалось, слезы будут течь до тех пор, пока гниющая боль не исчерпает себя. Рыдание перешло во всхлипывание, уже не кололо в груди, внутри царило опустошение. Все это время я ни разу не посмотрел на Диану. Я словно забыл о её существовании рядом и не ждал жалости.

Она провела рукой по моим волосам и прошептала:

– Кто, как не я, поймёт тебя, но… не все потеряно.

– Что? – только и вымолвил я, когда всё же решился посмотреть на девушку, – О чём ты?