Роушин Мини - Поступки во имя любви

Они подошли к прилавку, мальчик теснее прижался к матери. Черный пластиковый пакет, заполненный наполовину, она держала в свободной руке.

– Я знаю, что вы нам не рады, – сказала она, – но нам некуда идти.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что весь ее подбородок усеян мелкими красными точками, а в уголке рта – простуда. В прошлый раз этого не было. Ее русые волосы были туго стянуты на затылке. Майкл покачал головой:

– Я же сказал вам, чтобы вы держались от меня подальше.

– Я знаю, что вы не хотите иметь с нами дела, – быстро произнесла она. Молодая женщина говорила так тихо, что Майклу приходилось прислушиваться.

Он поморщился от ее говора и от того, как она строила фразы.

– Вы не верите моим словам, – продолжала она, – но это правда. Богом клянусь.

Взгляд Майкла переместился на мальчика, который бесстрастно смотрел на него.

– Не мне вас за это винить, – не умолкала его мать. – Вы меня не знаете, мы никогда не виделись раньше.

Дверь магазина открылась. Женщина мгновенно отошла в сторону, потянув мальчика за собой, и осталась стоять, не произнося ни слова. Как только покупатель ушел, Майкл повернулся к ней.

– Вам следует уйти.

– Я не за себя прошу, – ее губы дрожали. – Не мне нужна помощь, а вот ему.

Майкл снова посмотрел на малыша, который цеплялся за край ее куртки.

– Я знаю, у меня нет никаких доказательств, но я прошу вас мне поверить, потому что я говорю правду.

– Почему я должен вам верить? – резко спросил Майкл. – Вы торгуете наркотиками, вы сами мне об этом сказали. Для людей вашего сорта правда ничего не значит.

Ему не следовало даже слушать ее, нужно было вызвать полицию.

Женщина быстро покачала головой.

– Я больше не торгую наркотиками, я бросила это занятие. Я говорила вам, что сделала это ради него. И он ваш внук. Вы можете сделать любые тесты…

– Почему бы вам не вернуться к вашей семье? – прервал ее Майкл. – Почему вы докучаете мне? Возвращайтесь домой.

Ее лицо стало суровым.

– Не могу, – сказала она. – Мой отец… если бы вы только знали, что он со мной сделал… Я не могу произнести этого вслух.

Она была крошечного роста, недотягивала до пяти футов. Было ли ей двадцать лет? Майкл не умел определять возраст женщин. Его дочери двадцать четыре года, но между Вэлери и этой девушкой огромная разница.

– Я только за мальца прошу, – сказала она. – Если бы вы могли взять его к себе ненадолго, пока я разберусь со своей жизнью…

– Взять его к себе?

– Только на ночь, только спать. Это всего лишь…

Майкл недоверчиво посмотрел на нее.

– Вы просите меня взять вашего сына в мой дом. Вы готовы отдать вашего сына чужому человеку?

– Вы не чужой человек, вы его дедушка, – парировала она. Ее голос зазвучал громче, на щеках появился румянец. – У нас больше никого нет. Я бы никогда не обратилась к вам, если бы не попала в отчаянное положение.

Неожиданно ее глаза наполнились слезами, и она резко смахнула их рукавом джинсовой куртки.

– Пожалуйста! Я умоляю вас. Мне не к кому больше обратиться, нас выставили за дверь, мы живем на улице…

Она была готова отпустить своего ребенка с незнакомым человеком, который один раз их уже выгнал, приказав ей убираться прочь. Должно быть, она и в самом деле в отчаянии. Это, по крайней мере, похоже на правду.

– Он может говорить? – спросил Майкл. И тут же удивился сам: почему он спрашивает? Какая ему разница, умеет мальчик говорить или нет.

Женщина нахмурилась, сморгнула новые слезы.

– Конечно, он может говорить, он же не дурачок.

Она быстро провела большим пальцем под глазами и громко втянула носом воздух.

Все, с него хватит, решил вдруг Майкл.

– Я не могу его взять, – грубо сказал он.

Она прищурила глаза и с вызовом спросила:

– Почему нет?

– Потому, – процедил Майкл сквозь стиснутые зубы. – Вполне вероятно, вы задумали какую-то низость. Потом вы скажете, что я его похитил или вел себя недостойно по отношению к нему. Возможно, вы собираетесь сразу же побежать к адвокату и рассказать ему обо мне кучу лжи просто для того, чтобы прибрать к рукам часть моих денег.

Она медленно качала головой в ответ на его слова.

– Господи, – выдохнула женщина, – что за мысли в вашей голове! Я ни о чем таком и не думала. Я всего лишь пытаюсь избавить моего сынка от жизни на улице.

Майкл вышел из-за прилавка.

– Прошу прощения, – сказал он, подходя к двери, – я не желаю испытывать судьбу.

– Послушайте, – торопливо заговорила она, – я только хочу…