Лана Черная: В плену

Посидела недолго, зажмурившись, и, только когда шторм в голове немного утихомирился, ответила, на сто процентов уверенная, что звонит именно Антон.

– Антон, слава богу, – выдохнула, в своей уверенности даже не глянув на дисплей. – Как ты?

– Я хорошо, – прозвучал в трубке голос подруги.

– Катька? – посмотрела на дисплей: точно, ее имя.

– С утра Антоном точно не стала, – фыркнула подруга. – А что с ним, кстати?

– Дозвониться не могу, – ответила. Плохое предчувствие не давало покоя, звенело в висках. – Никогда раньше такого не было.

– Все когда-то бывает в первый раз, – мрачно заключила подруга. – В случае с Антоном, так вообще поразительно, что он так долго продержался.

– Катька, ты чего? – удивилась я. – Ты что-то знаешь? – спросила с подозрением.

– Да ничего я не знаю, – отмахнулась подруга. И тут же добавила: – Мне тетя Аня звонила. Сама-то чего не набрала, а?

Я не ответила.

– Как папа?

– Ох, Катя, – вздохнула, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза. – Все очень плохо.

И я пересказала подруге разговор с врачом. Та выслушала внимательно, не перебивая. Как и мое решение продать дом.

– И дальше что? – укорила она. – Продашь ты дом. Жить где будешь?

– Квартиру сниму, – парировала я.

– А отца куда потом приведешь? В съемную квартиру? Или ты хочешь, чтобы его после операции снова инфаркт хватил? Он когда узнает, что ты дом продала, сляжет тут же. Как будто ты дядю Борю не знаешь, честное слово.

Катька была отчасти права. Папа сам дом строил, всю душу в него вложил. Да и сад яблоневый, посаженный возле дома, он любил. Каждое деревце. Ухаживал, как за девушкой. Говорил, что яблоньки ему о маме напоминают.

– Так, а что делать?

– Есть у меня одна мыслишка. Без твоего Антона справимся, – мое возмущение подруга проигнорировала. – Ты где сейчас? В больнице?

– Угу.

– Сиди на месте и жди меня. И не смей там реветь сейчас, – прикрикнула, когда я шмыгнула носом. – Держи нос по ветру, подруга. Все будет хорошо.

Через час мы уже сидели на Катькиной кухне и обсуждали план поиска денег. Все мои идеи подруга лихо отмела и теперь крутила бокал вина. Я знала этот ее потерянный взгляд – что-то задумала. А я вертела золотую визитку, всученную мне случайным знакомым в больнице. Кажется, его звали Андреем. Впрочем, я могла ошибаться. Красивая визитка, дорогая. И Катька ее заприметила еще в машине, но тогда промолчала.

– У шеста решила поплясать? – спросила она задумчиво.

Я непонимающе уставилась на нее. Она усмехнулась.

– Визитка приметная. Золотая с красным пауком, – я глянула на кусочек пластика, рисунок совпадал. – Такие только у владельца клубов Криса Ямпольского. Жуткий тип.

– Почему?

– Да так, – неопределенно ответила подруга, но развивать тему не стала.

И снова уставилась на вино в бокале.

– Кать, – позвала я. – Ты чего зависла?

– Есть у меня идея, – она залпом осушила бокал, налила еще.

– Это ты уже говорила. А может все-таки у Антона попросить?

– Откуда у простого страховщика пятьсот штук баксов?

Я пожала плечами. Да, Антон не был миллионером и ездил на стареньком «Шевроле», но он вращался в элитных кругах, страховал крупные компании и заводы и имел кучу влиятельных и небедных знакомых. Кстати, Антон до сих пор не перезвонил. А прошло уже больше двух часов. И телефон по-прежнему вне зоны. Я вздохнула, отгоняя плохие мысли.

– А у тебя? – и глянула выжидающе.

– Я могу продать салон, – спокойно, даже несколько равнодушно предлагала подруга. – Квартиру или машину. Это не проблема, – отмахнулась от моего протеста. – Но дело это не быстрое. Как, собственно, и продажа твоего дома. А деньги нужны очень быстро, как я понимаю? Кредит мне не дадут, висит один уже, – задумчиво объясняла она.

– А где папа деньги взял тогда, когда я в коме лежала, – не помнишь?

– Понятия не имею, – пожала плечами Катька.

– А если…

Я махнула визиткой. Подруга выхватила ее из пальцев и сунула в бокал, скривившись, будто лимон зажевала.

– И ты полагаешь, он даст такую сумму незнакомой девице за красивые глазки? Если еще даст. И не факт, что этот… даритель… вообще имеет какой-то вес в делах Ямпольского. Да и что ты можешь ему предложить? Разве что собственную душу, если возьмет, – и мрачно улыбнулась.

Я отрицательно замотала головой, смутно подозревая, что Катька так странно шутит.

– Так что Ямпольский – не наш вариант. По крайне мере этот.

– Что значит «этот»? – встрепенулась я, чуя подвох.