Татьяна Огородникова: Брачный контракт, или Who is ху…

Дорогие мои, не думаю, что шокирующие сведения, которые вы почерпнете из этого произведения, каким-то образом повлияют на ваше мировоззрение. Прошу лишь всех обратить самое серьезное внимание на то, что любые совпадения персонажей, событий и формулировок с известными вам – абсолютная случайность, за исключением тех, на описание которых было получено разрешение действующих лиц.

Не знаю, как вам, а мне лично надоело, каждый вечер стоя перед зеркалом, думать, какая бы я была красивая, если бы глаза мои были чуть более раскосые, губы – чуть более полные, нос немного потоньше, и вообще, поднимая руками лицо кверху и натягивая кожу у висков, я решаю, что пора. Пора бросить пить, курить, начать заниматься спортом и получать от жизни то, что прочие, мне подобные, получают в полном объеме. А, собственно, что – то? Когда тщательный анализ общественного мнения приводит к выводу, что те, кто уже или еще не пьет и не курит и занимается спортом, сидя на диетах, находятся далеко не в лучшем положении, я беру сигарету и выхожу на балкон. Не важно, какой вид открывается мне с балкона. По-любому, как сейчас модно говорить, перед моими глазами – вся Москва, сверкающая огнями, манящая и порочная. Будь это Арбат, Тверская, крыши соседей по Успенке или Новой Риге, – это Москва. Город, где живут около восемнадцати миллионов и из них всего несколько сотен мужиков, которым готова составить пару практически любая особь из восемнадцати миллионов, исключая детей, зато включая всех женщин и даже определенную категорию мужчин. Не знаю, хорошо это или плохо, но мой супруг попадает в те самые несколько сотен. Поэтому, когда мне звонит приятель Денис из кинотеатра и сообщает, что видит моего мужа в обществе белокурой девушки по имени Катя, я задаю неожиданный вопрос, который больше всего меня интересует:

– Откуда ты знаешь, что ее так зовут?

– Я переспал с ней пару раз, она ничего, мои лучшие рекомендации. – Довольный шуткой, он засмеялся. – Слушай, неужели тебе правда все равно, что он делает?

– Конечно правда, – отвечаю я, – на мне уже столько доспехов, что никакие стрелы их не пробивают.

– Ну тогда я вообще водружаю тебя на пьедестал! – Денис был в форме и, наверное, не один. Как всегда, подцепил девушку перед сеансом.

На самом деле мне не было все равно, и душа моя кричала: «STOP IT!!! Только не после Дениса! Я его, конечно, уважаю, но более беспорядочного в связях мужика вряд ли кто мне покажет, если только именно в этот момент не произошла смена желтой майки лидера». Еще немного неприятно было оттого, что специально для моего мужа свою подружку привела как бы в кино крестная нашего сына и жена его партнера. Но это было поправимо. Завтра или послезавтра все продавщицы-мулатки из бутиков Москвы запишутся на прием к ее благоверному. Шутка.

Формула счастья на самом деле очень проста и всегда состоит почему-то из трех наименований: богатство, слава и успех; благополучие, здоровье и долголетие; а лично для меня она укладывается в одну фразу: уверенность в завтрашнем дне. Наверное, кто-то долго комбинировал слова, чтобы выразить в трех из них то, что люди ищут на каждом углу. В них и здоровье, и благополучие, и хорошенькие умненькие детки, и уважение к старшим, и квартира, и дача, и обеспеченная старость, а самое главное – твоя собственная уверенность, что есть какая-то правильная дорога, идя по которой рано или поздно понимаешь, что не хочешь сворачивать ни вправо, ни влево, хотя манящие и сверкающие дорожные знаки сулят тебе кучу удовольствий.

Очень хочется встретиться с человеком, который знает наверняка, что хорошо, а что плохо, где граница между правдой и истиной, чем порядочность отличается от добродетели, и вообще, у меня к нему тысячи вопросов. Парадокс в том, что они есть, эти знатоки. Сейчас их даже легализовали и привлекли в помощь государственным структурам, у них приличные зарплаты и, собственно, нет повода волноваться. Не потому ли, что им известно то, что для нас с вами совершенно безопасно, до того, как оно произойдет, не потому ли в какой-то момент жизни эти выдающиеся личности лишаются разума, приобретают многочисленные фобии или кончают с собой?

Жизнь кажется долгой, а несправедливость – поправимой, когда у тебя за плечами два десятка беззаботных лет. Следующие двадцать мы посвящаем тому, чтобы набить себе шишки, а всю оставшуюся жизнь – работе над ошибками. Конечно, позитив в жизни есть, но наша задача – сделать так, чтобы его было как можно больше.