Андрей Рубанов: Стыдные подвиги (сборник)

У Яшки и его братьев все иначе. Есть хочется всегда, особенно зимой, и Яшка, как бы ни наедался, спустя два часа опять страдает от голода.

Традиционный человеческий кусок хлеба в несколько раз больше воробья. Однажды в ранней юности Яшка видел, как люди выгружали хлеб из машины: многие сотни кусков, белые, серые, черные, всевозможных форм и размеров. Зрелище заворожило Яшку, всерьез напугало и навсегда осело в памяти. Еда была огромна и разнообразна, Яшка мог умереть, придавленный одною лишь буханкой хлеба.

В детстве мать и отец кормили Яшку насекомыми. То время прошло, и родители больше не интересуются жизнью сына: вырастили, отправили в первый полет — до свиданья, парень. Теперь питайся хлебом, сам ищи его. Хлеб — всюду. Только не забудь, что он принадлежит людям. Меж хлебом и воробьем всегда находится человек или созданная его руками преграда. Привыкай к человеку, изучи человека — и получишь хлеб.

Яшка вроде бы сразу все понял, научился, привык, поведение людей не казалось ему сложным; жизнь была легка, стая ночевала в ветвях какой-нибудь березы или клена, а днем — разлетались кто куда, у Старика были свои хлебные места, у Одноглазого — свои, Хромой и его обширное семейство подъедались у супермаркета, родители Яшки — возле рынка, сам же Яшка предпочитал на бреющем изучать скверы, где после обеда собиралась человеческая молодежь с огромными флягами пива; а где пиво — там и сухарики, это знает каждый воробей. Можно было устроить пиршество возле любой лавки. Однажды Яшка по неопытности объелся соленых сухариков так, что целый день не вылезал из лужи, в горле и желудке горело, — выпил столько воды, что едва не подох. А еще были чипсы, и вареная кукуруза, и семечки подсолнечника, и арбузные, и дынные, и тыквенные, и даже конопляные. Яшка наблюдал за людьми и однажды понял, что люди — хозяева хлеба — вообще не считают его за еду. Хлеб для них — нечто вроде забавы.

Для Яшки — жизнь, а им — пустяк, развлечение.

Сложные, сильные существа, люди. Многое умеют. Но летать не умеют, совсем.

Летом, на сытый желудок, летать хорошо. Воздух поднимается вверх от горячего асфальта: лови волну, загребай крыльями и наслаждайся. Человеку не понять.

Но вдруг это все кончилось. Асфальт остыл, листва высохла, опала, и постепенно люди совсем перестали приходить в скверы и парки. Исчезли сухарики, и семечки, и чипсы. Похолодало. Каждый день менялось давление и влажность, воздух стал менее удобен для полетов. Однажды Яшка проснулся в совершенно незнакомом, черно-белом мире и закричал от страха. Белое одеяло накрыло землю. Яшка точно знал, что повсюду под снегом лежит хлеб, но запах хлеба не пробивался через белый саван. В тот день Яшка впервые не поел и заснул голодный, а наутро ощутил слабость и страх.

С тех пор, уже третий месяц подряд, Яшка жил в слабости и страхе, а к голоду привык.

В бледном небе — дым. Это люди включили свои машины и механизмы, начинают свои сложные занятия.

Одноглазый взлетает над человеческими головами, кричит что-то, делает широкий круг. Только что поел, сил прибавилось, может себе позволить красивые виражи. Опустился на козырек рядом с Яшкой.

— Не сиди здесь, — сказал он. — Теперь тут сижу я. И если увижу хлеб — это будет мой хлеб, а не твой.

Одноглазый всегда был злым и грубым. Драться с ним не хочется. Одноглазый только что поел, и сил у него больше. Но у Яшки есть свое преимущество: оба его глаза целы, и хлеб он наверняка увидит раньше, а там — кто быстрее успеет. Одноглазый поел, и он тяжелее, а Яшка голоден и не хочет умирать, — еще неизвестно, кто быстрее долетит до еды.

Теперь уже третья птица прилетает на крышу вестибюля — молоденькая самочка, Яшка косится на нее и поднимает клюв, чтобы женщина рассмотрела великолепное черное пятно на его шее. Расправляет крылья, показывая, какие они красивые и ухоженные. Но Одноглазый все портит. Он старше Яшки, он уже четыре года женат, у него десятки детей и внуков, и он без церемоний кричит самке, чтобы она убиралась. Женатые всегда грубо себя ведут с молодыми самками.

Однако приходится признать, что Одноглазый, с чужими женами и дочерьми грубый, о собственной второй половине заботится так, что другим завидно. Супруга его обычно питается наравне со всеми, зато спит в удобном гнезде, расположенном в глубокой щели меж металлическими сараями, где люди хранят свои машины. Яшка хотел бы иметь такое безопасное и просторное гнездо. Когда жена Одноглазого высиживает потомство, муж целыми днями носится по дворам, и первый найденный кусок всегда тащит домой, а после того как вылупляются птенцы, с изумительной ловкостью ловит мух и комаров.