Эльмира Битаева: Шанс (сборник)

– Я закрою жалюзи. – Эля походила на Патю, но была ниже и полнее. – Девочки, а кто это?

За стеклянной дверью стоял парень, загорелый, в потертых джинсах и выцветшей футболке. Девушка ответила ему улыбкой.

– Попкорн продает за углом, – бросила Кама равнодушно.

Эля разочарованно спустила жалюзи и вернулась на место.

Мы работали около двух часов, успехи были невелики: швы приходилось распарывать и прошивать заново по нескольку раз.

– Ткань портим, – расстроилась Патя. – Нужна новая машинка.

– И где ее взять? Купить разве что…

– Мы и за сломанную не расплатились, – вспомнила Эля.

Выпросить у мамы несколько тысяч на плеер или косметику не составляло особого труда. Но деньги на новую машинку, разумеется, ждать было не от кого.

– Ладно, мне пора, – опомнилась я, вставая и отряхиваясь от ниток и лоскутков. – Возьму кое-что и дома закончу.

– Хорошо, а я похожу, поспрашиваю. Может, кто одолжит машинку на пару дней.

– И манекен нужен… Визажиста нашли?

– Да, сестра нашла. Она и с прической поможет.

Я представила озаренный ярким светом подиум, по которому изящно и ровно шли стройные и нарядные девушки. Мое сердце забилось в предвкушении этого долгожданного дня. Но было почти четыре и реальность нетерпеливо ждала меня дома.

– Я позвоню. Увидимся.

Я шила ночью, потому что в другое время мама могла заметить. Выходило неплохо, правда, очень долго. Устав сидеть, я встала и прошла вдоль окна. Увидев меня, собака приветственно залаяла и вскочила на задние лапы, как цирковая. Но цепь не давала ей разогнаться по двору.

Я думала о Ренате. О нашей странной и мимолетной встрече. Представляла, как он жил все эти годы. Когда мы переехали, я пошла в новую школу и веселый восьмой класс остался в моей памяти, как самый счастливый и яркий период в жизни.

Вспоминая, я то улыбалась, то грустила. Наши разговоры и истории на перемене. Учителей, которых мы называли другими, выдуманными именами. Наши классы, побеленные после каникул, деревянные окна…

Вздохнув, я вернулась за стол, взяла иглу и продолжила выводить дорожку швов. Нитка спуталась в узелок, а когда я дернула – скрипнула и оборвалась. Взглянув на это, я глупо расплакалась, отложила ткань и легла на кровать.

С утра было два семинара. Я пришла с опозданием и села на первую парту в полной готовности сражать преподавателей своими знаниями.

К концу второго семинара постучали в дверь и сказали, что меня ждут на первом этаже. В институт ко мне никто и никогда не приходил, поэтому я растерялась, но вышла.

На первом этаже было пусто. Осмотревшись и ничего не поняв, я пошла обратно, как человек у дальней стены обернулся и окликнул меня. Мужчина мне был не знаком.

– Это я, – сказал он. – Тебя должны были предупредить. Я племянник Заремы, подруги твоей…

Он еще не договорил, а я как будто перестала слышать. Только почему-то перед глазами появилась квартира на Гагарина в новом доме, которой я и не видела.

– Да, – произнесла я, придя в себя.

На вид ему было лет тридцать, высокий, худой, рыжий и немного лысеющий. Не о таком принце мечтают девушки.

– У меня занятия сейчас…

– Я подожду, ага?

– Хорошо… ждать долго придется. Часа полтора…

– Ну тогда я пойду и вернусь через полтора часа.

Я кивнула и ушла.

Оставшиеся двадцать минут семинара прошли точно в тумане. Со звонком я вскочила и побежала из института в странной опаске встретиться с ним по дороге.

– С тобой все нормально? – встревожилась мама, увидев меня бледную и запыхавшуюся.

– Да.

– Куда ты несешься?! Сядь. Хинкал сейчас закину.

Я села, нетерпеливо вертясь на месте.

– Ко мне в институт приходил один человек… – и я рассказала маме.

– То есть, ты просто ушла?! – закричала она, не дослушав. – Не предупредив?!!

– Я не хотела с ним гулять.

– Какой стыд, – бормотала мама, размахивая половником, – если кто-нибудь узнает… А ты что смотришь?! Иди, давай, шей дальше! Я, как дура, хвалю ее, думаю, у меня самая умная дочка. А она ходит, меня позорит! Совсем мозгов не осталось. Чеснок почисть, лентяйка!

Вечером, мама пересказала историю папе, добавив новых, неизвестных мне, деталей. Но несмотря на все хамство и невоспитанность, которые я проявила, папа занял мою позицию.

– А что он по институтам ходит? Кто он такой, чтоб она с ним говорила? Пусть сначала ко мне подойдет, разрешения спросит!

Зюма! – позвал отец громко. – Если к тебе еще кто-нибудь подойдет, гони в шею! Поняла? В ше-ю!