Татьяна Догилева - Тогда, сейчас и кот Сережа

Вот такая моя мама была. В 16 лет приехала в Москву, окончила ФЗУ и стала токарем. Работу свою ненавидела и почти по специальности никогда не работала, вышла за моего отца-слесаря, сначала родила брата Володю, а потом и меня. Мамочка моя человеком была добрым, но своеобразным, со своими, как вы понимаете, представлениями о прекрасном, особенно в отношении одежды. И тут всякие доводы и возражения были бессмысленны и опасны даже.

Так что мое первое форменное платье я вполне могу назвать глубоко трагическим. Мама-то наверняка не хотела, чтобы я выглядела чучелом, не было этого в ее планах, она меня любила и старалась как лучше. Но что ребенок-то понимает? Особенно в одежде. А на следующий год что, новое платье покупать? И потом каждый год? Да так денег никаких не напасешься! А жили мы бедно, хотя папа работал на двух работах, а мама подрабатывала тоже где-то на заводе газовщицей (смотрела уровень газа в какой-то страшной машине). Но вот так уж устроено наше государство, что два честно и много работающих взрослых считали рубли от зарплаты до зарплаты, а мне было на 1 сентября куплено платье на такой «вырост», что подолом я практически подметала асфальт, я уж не говорю про плечи, талию, ну, и другие детали и тонкости портняжного искусства. У меня фотка есть. Я ее никогда никому не показывала. По какой-то странной логике моей мамы белый праздничный фартук был мне абсолютно по размеру… А, белый ведь… А все, что белое, то бесполезно, то только для красоты. Только сейчас поняла, честное слово. Ну и капроновый, конечно же, белый бант на жидких волосенках. Еще были белые гольфы, но они внимания не заслуживают, потому что из-под подола платья их практически видно не было. Мама на фотографии гордая, а то как же, ребенок не хуже других (это у нее было главной установкой в жизни), и только моя отчаянная несчастная физиономия портит фотку. Вот оно каким было, мое первое форменное платье… Как там? «Гимназистки румяные…» Это не про меня.

Носила я это платье года четыре, мама не ошиблась в расчетах. Рукава протирались от усердного учения, но тогда не западло было и заплаты ставить, и нарукавники черные носить из сатина. Мы их сами и шили на уроках труда. Дальнейшие платья были не такими выдающимися, я вошла в переходный период и иногда кричала, что «уеду на целину», за что получала пару раз бельевой веревкой куда попало. Но я любила свои школьные платья, я их уважала, я их жалела и берегла. У меня вообще отношение к одежде, которая работает, очень трепетное, как к живому существу. Все мои театральные или концертные платья я всегда берегла, и если они устаревали, никогда от них не избавлялась, они еще долго висели в шкафу на заслуженном покое. Что, впрочем, никогда не мешало мне накупить всякой дорогой дряни, которую я даже ни разу и не надевала, ну, это когда уже деньги появились…

А те школьные платья из моего детства и отрочества были из очень хорошей ткани, как я сейчас понимаю, ну, если могли прослужить четыре года непрерывной носки. Это потом все испортилось. Наверное, поэтому я так часто слышала от подруг и молодых девушек, что они «ненавидели эти коричневые платья!» Не знаю. Всегда мне в них и удобно было, и чувствовала я себя школьницей. Может, им школьницами быть не нравилось? Просто школу свою не любили? Мне-то повезло со школами, их у меня было три. Две чудесные и одна омерзительная. Когда мне было лет 14, мы переехали в отдельную квартиру, и мне пришлось покинуть мою первую школу. О! Я попала в ад! Адом была новая школа №… не буду номер указывать, зачем? Но честное слово, я даже и не знала, что такое бывает. Но ничего, пережила, просто поняла быстро, что надо линять, и слиняла. Очень удачно слиняла. И опять ходила в коричневом платье и аккуратном черном фартуке и уже была немного похожа на гимназистку (не очень красивую, правда), потому что школа была особенная, для очень умных. Там только один класс был гуманитарным – 9 «Д», во всех остальных классах (А, Б, В, Г) кучковались и выпестовались юные гении, математики-физики, вот в этот гуманитарный класс-то я и попала. Чему по сию пору рада! Одноклассники, привет вам!

Меня тут один читатель упрекнул в том, что я сильно приукрашиваю в своих описаниях школы моего детства. Он написал о том, что и в те далекие советские времена были ужасные школы, достойные, можно сказать, кинематографического пера Гай Германики (имеется в виду ее телесериал «Школа»). И я с таким мнением согласна полностью, потому что вторая моя школа, где я не проучилась, а провела 7-й и 8-й классы, была именно из таких.