– Надо вытащить чемоданы, – сказал Владимир.
Он переживал, что машина стоит открытая, демонстрируя свое содержимое посторонним. Ему было неприятно, что его багаж все еще в автомобиле. Не говоря уже о том, что вещи могли просто украсть. И еще один момент: если Владимира кто-то попросил что-то сделать, – пусть даже свернуть веревку и положить ее в багажник, и он на это согласился – он должен был исполнить обещание. Впрочем, больше его волновали чемоданы.
Поэтому он снова вышел за ворота и начал отвязывать хитро накрученные узлы.
– Нет, ну как можно так все завязать?
Владимир признал собственную несостоятельность по части распутывания веревки. Он дергал, тянул, снова дергал, но ничего не получалось. Он начинал злиться: почему он должен распутывать узлы, чтобы забрать собственный багаж? В каком документе это зафиксировано? Или трансфер, за который он заплатил, предусматривает распутывание веревки? Еще сильнее, чем десять минут назад, он захотел зайти в дом, подключиться к вай-фаю и узнать расписание обратных рейсов.
Соня, совершенно равнодушная к попыткам вызволить из багажника чемоданы, потащила Владимира в сад, восторгаясь подушечками и стульями, выкрашенными в разные цвета – от бирюзового до ярко-оранжевого.
– Умираю хочу кофе, – сказала она, – и вина белого. Сейчас передохнем и спустимся к пляжу. Наверняка здесь чудесный крошечный пляж. Потом достанем чемоданы.
Соня сняла солнечные очки и подставила лицо солнцу.
– Я голоден, – сказал Владимир и взял с соседнего столика заламинированное меню, снабженное фотографиями блюд и кратким описанием каждого. Автор текстов, кем бы он ни был, явно страдал графоманией. Каждое блюдо описывалось настолько многословно, с использованием прилагательных в превосходной степени, что у Владимира даже улучшилось настроение.
– Ты только послушай, – обратился он к Соне и зачитал: – «Великолепное, свежайшее мясо, приготовленное заботливыми руками нашего мастер-шефа, известного далеко за пределами нашего скромного гостиничного комплекса, волею судеб и по счастью оказавшегося у нас, не оставит вас равнодушными».
– Ну и что? – Соня не поняла, над чем смеется Владимир.
– Это же кошмар, – сказал он.
– Почему кошмар? Разве ты не ешь мясо? Ну возьми салат или рыбу, – ответила Соня.
– Ты же знаешь, что на рыбу у меня аллергия. – Настроение Владимира резко испортилось.
– Да? – удивилась Соня. – Я думала, что только на эти… кедровые орехи… и мед. Но ведь в мясе нет меда и орехов.
– Ты издеваешься? – Владимир отложил меню.
– Почему ты злишься?
Соня смотрела на него изумленно. Такой он видел ее впервые. Она была явно раздражена и не пыталась это скрыть.
– Я не злюсь, прости, просто устал.
Владимир был очень признателен Соне за эмоции, которых он не ожидал. Она немного походила на Александру, которая чувствовала и выражала чувства быстрее, чем думала. Владимиру стало стыдно за свое брюзжание и придирки.
Сейчас он понял, что его привлекло в Соне и что ее отличало от Александры: удивительное безразличие, надежда на авось, бездумная, дурная, притом искренняя вера в то, что все само как-нибудь устроится. И, что удивительно, устраивалось. Водитель все же приехал, адрес оказался верным. Соня была уверена в том, что с ней не может случиться ничего плохого. Даже на серпантине свалиться с обрыва мог кто угодно, только не она. Соня была уверена, что пляж окажется прекрасным, море – чистым, дом – уютным, а еда – вкусной. Ни в одном из этих пунктов Владимир не мог с ней согласиться.
– Интересно, есть что-нибудь традиционное? Ты говорила, что здесь домашняя кухня. Может, они сделают мне омлет с ветчиной? Или тосты? Где официанты? И если что-нибудь пропадет из нашего багажа, я так это не оставлю! – сказал Владимир.
Соня млела на солнце, не слушая, что он ей говорит. Ей было хорошо. Просто отлично. Она даже двигаться не хотела. Очнулась только тогда, когда к ним подошел мужчина в фартуке и поварском колпаке, распахнул руки, как для объятий, отчего Владимир даже дернулся. Мужчина, тот самый водитель, потряс ему руку и расцеловал Соню в щеки.
– Я снова рад вас видеть! – сказал он. – Вы не представляете, как я рад! Ну что, не узнали меня? Ха-ха! Все дело в колпаке! Что вам приготовить? Пожелайте! Только скажите что! Я могу все! Не верите? Говорите! Что?
– Вы повар? – Владимир решил, что у него настала последняя стадия обезвоживания и начались галлюцинации, раз он видит перед собой водителя в фартуке.
Читать дальше