Женя Маркер - Курсанты. Путь к звёздам

– Сбылась твоя мечта, Семен? Прошел по Невскому строевым?! – Генка обнял Таранова, и тут же вырисовался Марк, которого совсем не качало после выпитого, наоборот, он отхлебывал из полупустой бутылки. – Точно! Ты сливочного масла наелся перед рестораном…

– Почему в Москву не едешь? – Марк продолжал улыбаться.

– Распределили в учебку Варшавского договора. Я говорю: «Зачем? Бегать за Вооруженные силы на соревнованиях? Надолго меня хватит? Ребята через пять лет батальонами будут командовать, когда я роту не прошел? Не-а». Отказался…

– Когда мы теперь пересечемся… – Таранов грустно вздохнул. – Я поеду в Киевскую армию, ты – в Забайкалье, Марка на север ссылают.

Они стояли в кругу втроем, обнявшись и упираясь темечками. Генка крутил головой, стараясь вобрать в себя силы и энергию друзей. Ему предстояла самая длинная дорога.

– Когда-когда… Через десять лет в академии! И напишем книгу «Путь к звездам»! – Бутылка Дымского пошла по кругу, каждый сделал глоток.

Марка решили проводить до квартиры у Гостиного двора. Молодые пары, и тех, кто назначили свадьбы в ближайшие дни, влекло к простым разговорам, мечтам о будущем, планам на ближайшие дни. С ощущением взрослости и мерным спокойствием, навеянным блеском звезд на погонах и шампанским в «Астории», они пошли по заснувшему городу.

Женщины приглашали к беседе мужчин. Каждую из них мучили будничные вопросы: «Где мы будем служить?», «Кем и как станем работать в удаленном гарнизоне?», «Что ждет на новом месте?», «Будет ли своя квартира?» Мужчины шли рядом, коротко отвечали на расспросы. Они прекрасно понимали важность бытовых проблем, сами переживали, а еще думали о личном составе, предстоящих взаимоотношениях с командирами, но предпочитали молчать. Каждый еще жил сиюминутным прощанием с друзьями и наивно верил, что служба сложится так, как рисовала богатая юношеская фантазия и писали учебники партийно-политической работы.

Все пожелали Марку с невестой спокойной ночи и потихоньку, пара за парой, стали расходиться по своим адресам. Семейство Бобриных отправилось в сторону проспекта Ветеранов на такси.. Несколько человек захотели кататься на пароходе по Неве. Тарановы решили вернуться в Горелово первой утренней электричкой. Свой короткий опыт семейной жизни их увлекал домой – на съемную квартиру. После нынешнего торжества и под впечатлением причиндального блеска Медного всадника, молодые пары спешили решать узко-семейные демографические задачи.

Под давно знакомый монотонный стук колес, молодой организм привычно быстро засыпал, и только теплый ветер воспоминаний нежно ласкал цветные мужские сны с офицерскими звёздами на погонах…

Выпускник средней школы Семен Таранов приехал в ЛВВПУ ПВО в середине лета, и первое, что он увидел – строевой плац училища. Со всех сторон его окружали трехэтажные корпуса, в одном из которых планировали разместить новый набор. Поговаривали, что первокурсникам достанется казарма старой постройки, желтое здание, что ближе к трибуне. Вокруг росли небольшие деревца, уютно соседствуя с наглядной агитацией – деревянными и металлическими щитами, где пестрели традиционные лозунги: «Наша цель – коммунизм!», «Да здравствует КПСС!», «Слава защитникам Отечества!» По всему периметру расположились стенды с рисунками солдат, выполняющих приемы с оружием и без него, а для большего эффекта в строевой подготовке в этом году установили зеркала в полный рост.

Напротив одного из них стоял в строю Таранов – среднего роста молодой человек с черными, чуть курчавыми волосами, аккуратными усиками над верхней губой – и смотрел на себя с легкой усмешкой. Но и она не красила его обыкновенное лицо с крупным носом и небольшими глазами, спрятанными под густыми бровями. Уши торчком, шея тонкая, острый кадык. Если состричь усы и шевелюру, то его можно совершенно не заметить в толпе одногодок-призывников, прибывших на курс молодого бойца. Тело, хоть и пропорциональное, но без ярко выраженных мускул, лицо в щетине, а руки настолько волосатые, что аккуратная «тещина дорожка» на его неширокой груди в расстегнутой рубашке кажется элегантным подарком природы, украшением невзрачной внешности рядового. Природа гадкого утёнка, в оперившейся не по годам бурной заросли, была налицо.