Михаил Веллер - Легенды Арбата (сборник)

– Жизнь? Смерть? Добро? Зло?

– Ребя, – заключил Яша-Два, – он знает все слова.

– Знаю, – подтвердил Руслан.

– А написать их можешь?

– На чем?

– На бумаге!

– Конечно.

– Без ошибок? – въедливо допросил Нюма.

– Заткнись, идиот! – застонали два Яши. – Давно тебе корректор нервы не мотал?

– Подумаешь. Всего-то надо две тысячи слов, и хватит для их стихов.

– Значит, так. Руслан! Ты хочешь стать поэтом?

– Самым знаменитым поэтом на всем Кавказе! – уточняет Яша-2.

– Тогда бери еще бутылку коньяка КВВК, – приказал Нюма. – Сейчас мы тебе все объясним.

Они пинают друга под столом и бьют кулаком в плечо.

– За нашу победу! – ревет Нюма, и никто не обращает внимания, потому что двенадцатый час, и рев этот нам привычный. К полуночи литератор голосист, как леший на шабаше.

Они сблизили головы над столом и с оглядкой умерили голос:

– Слушай внимательно. Мы – пишем стихотворение. Ты – переводишь его на свой язык. Своими словами, как умеешь, – это не важно. Потом ты публикуешь его дома. Мы научим как. Позвоним кому надо. Ты только переведи и принеси. А потом мы сразу печатаем его на русском языке в московском журнале!

– Мы составляем из таких стихов книжку. И ты подаешь ее на своем языке в свое издательство. Какой у вас свой самый крупный город?

– Махачкала-а… – протянул с облаков Руслан.

– Махачкала! Гениально! Лучше бы Ханты-Мансийск… ну ладно уж.

– Слушай, чувачок, а ты не чеченец? И не балкарец? Не ингуш? Ну слава богу. А то с репрессированными народами есть трудности. Лучше всего, когда о твоем народе вообще раньше не слышали.

По лицу Руслана было видно, как он молча проглатывает обиду за свой маленький гордый народ, о котором вообще не слышали.

– Зато теперь про твой маленький гордый народ узнают все, – великодушно пообещал Яша-2. – С великого и могучего русского языка – переведут на все языки!

Нюма пояснил:

– Как только твоя книга выходит в Ханкале… что? – в Махачкале, – еще бы не вышла! народу нужен поэт! – мы сдаем ее в московское издательство!

– А у него план по расцвету малых народов при социализме!

– И ты, как представитель малого народа, создающий его литературу, автоматом выставляешься на… Ленинскую премию!

– Которую мы честно делим на четыре части, и ты получаешь столько же, сколько мы!

Остапы вытерли свои благородные лбы.

– Ленинская премия – это сколько? – практично спросил кандидат в лауреаты.

– Вы на него посмотрите. Тебе хватит. Сто тысяч рублей устроит? Двадцать пять – тебе.

Материальная сторона вопроса правильно подействовала на молодого, но кавказского человека. Теперь перед ними сидел бизнесмен и партнер. Бизнесмен прикидывал, в чем прикол и можно ли сорвать больше. Партнер деловито спросил:

– А стихи где?

– В Караганде! – хором ответили поэты. – Стихи завтра. Ну так как, Руслан?

– Я не Руслан.

– То есть? А кто?

– Я Расул.

– А почему сказал – Руслан?

– Вы не расслышали.

– А чего ж не поправил?

– У нас не принято поправлять старших. Невежливо.

– Один хрен, Расул. Фамилия твоя как?

Вот так появилась на свет знаменитая некогда книга стихотворений аварца Расула Гамзатова «Высокие звезды», получившая в 1963 году Ленинскую премию, а сам Гамзатов – орден Дружбы народов и скорую мировую славу. Переводчики Яков Козловский, Яков Хелемский и Наум Гребнев стали маститыми и состоятельными, вошли в реестр поэтического мира, а националы стояли к ним в очередь со своими подстрочниками подмышкой.

Характерно, что собственные стихи под собственными именами трех достойных джентльменов успехом не пользовались по-прежнему. Точно найденный образ и имидж Поэта – великое дело.

Но и Гамзатов без них был как скрипач с губной гармошкой, в которой пацаны спичками заткнули дырочки. К его юбилею редактор аварской многотиражки в Дагестане сдуру решил сделать сюрприз. Он раздобыл аварский текст последней поэмы Гамзатова и напечатал ее во весь разворот в один день с публикацией на русском в «Известиях». Сравнение было не в пользу нервной системы. Родной народ расценил параллельные тексты как плевок в душу. Отдел культуры райкома партии гасил скандал. А разъяренный Гамзатов гонялся по улицам и косогорам за редактором, вопя о кинжале и кровной мести.

Моя милиция меня бережет! В чем и отчитывается согласно предписаний. Цивилизованная страна.

Отличие туземного государства от цивилизованного сразу обозначается представителями власти. Цивилизованный полицейский – блюститель и слуга Закона. Туземный цербер – и есть власть, и Закон проявляется в любом его действии и пожелании. Один: что надо – то и делает. Другой: что делает – то и надо.