Эммануил Тафель - Любовь за кадром

Материал, снятый в павильоне в этот день, дал положительные результаты. В техническом плане оператор был готов к съёмке, творческую же часть работы ещё предстояло уточнить с режиссёром.

Светланов, узнав что у оператора всё в порядке, сразу же потребовал от директора Семёнова подготовить всё необходимое для съёмки в декорации.

И вот настал тот день, когда Наташа Васильева вошла в павильон. Всё здесь было ей в диковинку: и большие осветительные приборы, и размеренная работа операторской бригады, и та забота, которой окружили её костюмеры гримёры и помощники.

К актрисе подошёл Светланов и, улыбнувшись, сказал:

– Вы замечательно выглядите, Наташа. Я даже не предполагал, что у меня будет сниматься такая красивая актриса.

– Владимир Сергеевич, если вы всегда будете говорить мне комплименты, – улыбнулась Наташа, – то боюсь, что до конца съёмок я не сумею сохранить ту непосредственность, за которую вы меня так хвалили.

Немного сконфуженный режиссёр проводил Васильеву на площадку, затем подозвал свою помощницу Переверзеву, взял у неё постановочный сценарий и без лишних слов начал репетицию.

В это время Виноградов вместе со своей бригадой заканчивал подготовку к очередному кадру: механик Женя Жарков уже собрал и установил съёмочную камеру, ассистент Игорь Беляев зарядил плёнкой кассеты, а второй оператор Виктор Кравцов поставил свет на декорацию.

Минут через двадцать, когда Светланов закончил репетицию, оператор предложил развести актёрскую мизансцену вместе с камерой. Кроме чисто технических моментов, которые решелись этой работой, важен был и психологический фактор: актриса должна была привыкнуть к движению тележки и съёмочной камеры.

Когда техническая репетиция была закончена, Светланов приказал готовиться к съёмке. В павильоне наступила тишина и прозвучала команда режиссёра:

– Мотор!

– Есть мотор, – ответили из аппаратной.

– Камера!

– Есть камера, – сказал механик Жарков, включая мотор аппарата.

– Начали! – раздалась последняя команда режиссёра и Наташа вошла в кадр.

Действие развивалось постепенно: движения актрисы, сначала медленные, стали всё убыстряться, голос стал взволнованным и резким, в глазах появился блеск, а затем и слёзы. Хотя было понятно, что Наташа гробит первый дубль, режиссёр, с ледяным спокойствием наблюдавший эту сцену, за время съёмки не сказал ни слова.

Но как только остановился мотор камеры, Светланов взорвался:

– И кто бы мог подумать, что такая красивая актриса может так бездарно вести себя на площадке! Мы же этот простой кадр много раз с тобой репетировали и даже начинающая актриса смогла бы в такой ситуации сделать всё, что от неё требуется.

Наташа сразу же заплакала и крупные слёзы потекли по её лицу, но режиссёр был непреклонен и громко продолжал:

– Ответь мне пожалуйста, Наташа, почему ты изменила реплику, написанную в сценарии? Там же чёрным по белому написано: «На улице тепло и светит солнце, но дома у меня прохладно. Но как только придёт мой любимый потеплеет не только в квартире, но и у меня на сердце».

– Это у вашего сценариста от такой реплики потеплеет на сердце, – резко ответила Наташа, – а меня от неё трясёт.

– Хорошо, оставим в покое сценариста, хотя текст сценария утверждён худсоветом студии, и вернёмся к нашим проблемам. Нам предстоит ещё снять несколько дублей.

Светланов оглядел притихшую съёмочную группу и обратился к оператору:

– Александр Михайлович, вы готовы к съёмке?

– Да, можем начинать.

– Мотор! – скомандовал режиссёр.

После того как были сняты ещё три дубля, один из которых был довольно приличным, решили объявить небольшой перерыв для перестановки камеры и света.

Виноградов не спеша направился в коридор, надеясь спокойно покурить.

– Александр Михайлович! – остановил его возглас актрисы. – Я бы хотела узнать ваше мнение по поводу съёмки. Вам понравилось как я сегодня играла?

– Наташа, – Виноградов внимательно посмотрел на неё, – вы не переживайте пожалуйста, сегодня же первый съёмочный день. Мне кажется, что у вас всё очень даже неплохо для начала получилось, но только одна просьба: как можно меньше суетитесь перед камерой, не забывайте, что вы не в театре, а на съёмочной площадке и ваши глаза, улыбку, движение всё это видит зритель на большом экране.

– Александр Михайлович, – как-то просительно заговорила Наташа, робко заглядывая в глаза оператору, – вы ведь профессионал и можете понять моё состояние: я заканчиваю актёрский факультет ВГИКа и от результата этих съёмок возможно зависит моё будущее. Я прошу вас сделать всё возможное, чтобы я смотрелась на экране красиво.