Юрий Туровников - Легенды о героях и злодеях

Постояв посреди двора, Прохор не придумал ничего лучше, как отправиться в таверну, вдруг удастся встретиться с музыкантами. Уж эти точно не успели бы его забыть за несколько часов.

На этот раз он не попал в толчею. Город опустел, словно всех жителей чума унесла. Такие кардинальные перемены пугали еще больше. Прохору определенно не нравился этот город. Вроде и дома те же, что и раньше, улочки, дворцовые башни, чтоб их… Но воздух другой, тяжелый, и атмосфера гнетущая. Неуютно и… страшно. Ужас пробегал легким холодком по спине, рождая мурашки и вздыбливая волоски на руках. Последний раз такое чувство он ощутил, будучи маленьким мальчиком.

Случилось это уже после трагической гибели его деда. Тогда Прохор пошел порыбачить, чтобы наловить карасиков или ершиков на уху, а если повезет, то и щучку надыбать. Он проснулся ни свет, ни заря. Натянул старые дедовские сапоги, закутался в зипун, так как с утра зябко, взял снасти и поплелся, зевая на ходу. Путь пролегал через скошенное поле, покрытое росой и предрассветным туманом. Тут и там виднелись кучи черной земли, что оставили после себя кроты. Мальчонка даже заприметил лисицу, которая охотилась на мышей-полевок. Рыжая плутовка, увидав человека, оскалилась и убралась восвояси, махнув на прощание пушистым хвостом, а Прохор на всякий случай взял удочку поудобнее, чтобы в случае опасности огреть ею врага поперек хребта.

И вот мальчонка сел на корягу на пологом песчаном берегу возле зарослей камыша, насадил на крючок червяка, которого достал из жестяной банки, и забросил наживку в воду, сокрытую густым туманом. Колокольчик на кончике удочки молчал и оживать, судя по всему, не собирался. Казалось, что вся рыба покинула воды реки Быстрой. Вот еще одна странность, которой не мог понять Прохор: почему речушка называется Быстрой, если даже его бабка ходит быстрее? Может, где-нибудь очень далеко течение и сильнее, но на несколько верст выше или ниже деревни река, того и гляди, вовсе заснет и встанет.

Вскоре Прохор окончательно замерз. Его ладони посинели, и сколько он их ни тер, не хотели приобретать здоровый розовый цвет. Разочаровавшись в результатах рыбной ловли, мальчонка стал собираться домой. Смотал лесу и высыпал всех червей в воду, а ведь он потратил на то, чтобы накопать их, полдня и все напрасно. Пусть хоть рыбы порадуются, если они не передохли все. Когда Прохор уже развернулся и собрался уйти, его чуткий слух уловил еле слышный всплеск, который становился все громче.

– Неужто сом?! – Он всмотрелся в туман, вновь размотал снасти и забросил крючок, на котором так и болтался червяк, насаженный ранее.

Дзинь! Колокольчик звякнул в предрассветной тишине, а это значило, что добыча заглотила наживку! Прохор потянул удочку, та изогнулась дугой и едва не сломалась.

– Здоровый какой! – обрадовался юный рыбак. Он зажал свое оружие между ног, скинул зипун и, оставшись в тоненькой рубахе, стал тянуть лесу на себя. Мальчик пыхтел, но сдаваться не собирался, хоть леска, сделанная из конского волоса, больно врезалась в ладони. Последний рывок, и Прохор плюхнулся на песок, но вместо ожидаемого сома из тумана показалась небольшая лодчонка, которая уперлась носом в берег. Такого мальчишка не ожидал. Он поднялся на ноги, стряхнул с портков налипший песок и подошел поближе, чтобы как следует рассмотреть свой улов.

От увиденного Прохору стало страшно, все его тело покрылось мурашками, а волосы на голове зашевелились. Такого ужаса ему еще не приходилось испытывать: на дне лодки лежало тело прекрасной молодой женщины, закутанное в белоснежный саван. Ее лицо было мертвенно бледным и безмятежным. Так близко покойников Прохор никогда не видел. Он забыл и про зипун, и про удочку. Одержимый непонятным страхом, мальчонка быстрее ветра понесся домой, забрался на печку и заснул тревожным сном.

Больше рыбачить Прохор не ходил. 28

Погруженный в далекие и не совсем приятные воспоминания, он добрел-таки до таверны, не встретив по пути ни единого человека. Но стоило ему открыть дверь и войти внутрь, как Прохор погрузился в пучину разврата. Зал был до отказа набит разношерстным народом. Воздух полнился запахом кислого вина, подгорелого мяса, а сами посетители заведения утопали в сизых клубах табачного дыма. В свете масляных ламп между столиками расхаживали полуголые девицы с подносами в руках. Из одежды на них имелись только фартуки, еле прикрывающие срам. Мужики хватали и шлепали их за мягкие места, а те в свою очередь хихикали и улыбались.