Виорель Ломов - Архив

– А я вам хотел руку на колено положить, – сказал он и тут же пожалел, что не положил.

– Так положили бы! – воскликнула она. – Чего ж не положили, раз хотели? Испугались, наверное, что по морде дам?

– Не знаю.

– Испугались. Или не сильно хотели. А вот и моя остановка.

– Это и моя, – Николай вышел первым и подал девушке руку.

Та обронила: «О», передав этим «О» и то, что она оценила это, и то, что ей не так уж часто приходится это оценивать, и спрыгнула с подножки.

– Вы тоже тут живете или приударяете за мной? – спросила она, не отнимая руки.

– Живу и приударяю, – ответил Суворов, удивляясь собственному волнению. – Похолодало, что ли?

– Мой дом вон, на той стороне, пятиэтажка, – она махнула левой рукой в сторону мясокомбината.

– А мой этот, – указал Николай на свой дом. – Вон окна на шестом этаже.

Он посмотрел на их сцепленные ладони.

– Почему вы так волнуете меня? – спросил он.

– Наверное, потому, что сама волнуюсь, – засмеялась девушка. – Что будем делать?

– Я бы хотел еще побыть с вами. Пойдемте ко мне.

– Вы один?

– Нет, родители дома.

– А у меня никого. Я там комнату снимаю. Десяти нет? На полчасика, чай попьем, с хворостом. Любите хворост? Меня звать Елена. А вас? А то хозяйка любопытная.

– Николай, – ответил он разом на все вопросы Елены.

Хозяйка открыла дверь и тут же ушла к телевизору, ничего не спросив.

– Располагайтесь, Николай. Я поставлю чайник.

Суворов огляделся. В комнате было чисто и провинциально. И каждой клеточкой тела чувствовался бетон стен. Везде, где было можно, лежали салфетки с кружевами, несколько горшочков с цветами были погружены в вязаные кашпо. Шкаф был забит книгами. Николай открыл створки и стал смотреть книги.

– Собираете?

– Да, увлекаюсь, – призналась Елена. – Покупаю, меняю, вон те на талоны. В Молдавии была, несколько посылок отправила. Из Казахстана.

– Приличная подборка, – одобрил Суворов. – И поэзия, смотрите, практически всё, что есть доброго.

– Ну это вы преувеличиваете. Чего тут, один шкаф. У моих знакомых вся квартира в стеллажах, а у других вообще книги штабелями от пола до потолка.

– Зачем? – спросил Николай. – Какой прок от этого? Книги читают, а не штабелируют.

– Было бы чего читать. Давайте пить чай.

– Это хворост? – спросил Николай, хрустя тающими во рту лентами Мёбиуса. – У, вкусно. Медовый? Ни разу не пробовал.

Через полчаса Николай засобирался домой. Он хотел было позвонить матери, но ему почему-то стало неудобно посвящать еще кого-то в семейные разговоры.

– Ты меня не познакомила с молодым человеком, – оторвалась хозяйка от телевизора. – Сразу видно, порядочный молодой человек.

– Благодарю вас, – сказал Суворов. – У вас замечательная квартира. Очень уютная.

– А знаете, Николай, я вас тоже хочу проводить, – предложила Елена.

Они вышли из подъезда. Елена взяла Николая под руку, и они пересекли сначала улицу, потом проспект, подошли к подъезду Суворова, постояли около него, развернулись и пошли обратно к дому Елены. Постояли возле ее дома и еще раз проделали тот же самый маршрут. Они не замечали ничего вокруг, будто встретились после долгой разлуки. Их словно прорвало, и они рассказывали друг другу о себе всё, не заметив, как перешли на «ты». Пошел первый час ночи. Стало прохладно, но они не замечали и ночной свежести.

– Ну что ж, Лена, до свидания, – сказал наконец возле ее подъезда Николай. – Завтра обязательно позвоню.

Лена зашла в подъезд. Николай развернулся, чтобы идти домой, и в этот момент из подъезда раздался громкий крик. Суворов влетел в подъезд и в полумраке увидел две темные фигуры, зажавшие в углу Елену. Николай прыгнул из дверей на ближнего и повалил на пол, в падении ударив его коленом в спину. Вскочил на ноги и кинулся на второго. Тот выскочил в дверь. Николай подошел к Елене, обнял ее. Она судорожно прижалась к нему.

– Какие сволочи, – прошептала она. – Какие скоты! Ка… Коля!

Николай обернулся и увидел, как тот, которого он свалил на пол, заносит над ним руку. И скорее догадался, чем увидел, что в руке нож. Николай спиной упал на батарею у стены и, опершись об нее руками, повис на ней, сгруппировался и с такой силой ударил мужчину обеими ногами в грудь, что того отбросило к противоположной стене. Он стал хрипеть и задыхаться.

Елена схватила за руку Николая и потащила его наверх к себе. Хозяйка еще не спала.

– Что там за шум в подъезде? – спросила она. – Это опять вы? Лена, на тебе лица нет. А у вас кровь на лбу. Рубашка порвана. И тут кровь. О господи! Да что случилось-то?