Олег Мухин: Человек: 1. Теория большого надувательства

Острое желание дёрнуть за выросшие до колен ноги Сазонов героически в себе поборол, а вместо этого с трудом, но перешёл в режим обратного времени и прокрутил назад произошедшее здесь, словно бобину киноплёнки.

К сожалению, ничего нового он почти не узнал. Увидел только, как мучился Шалопай, когда его до шеи засосало под землю. Поглядел на Пал Палыча, сначала удивлённо бродившего вокруг да около своего любимца и матерившегося последними словами, а потом внезапно исчезнувшего тоже. Но само явление осталось загадкой. Откуда эта ловушка возникла и какой в ней имелся смысл, понять было трудно. Просто природный феномен? Или специально организованная западня? Тогда кем? Что-то организатор не просматривался…

Он шёл обратно, в сторону лагеря, попеременно меняя в своём сознании картинку визжащего от ужаса пса-дворняги на лицо добряка-крестьянина, мгновенно почерневшее от горя, и постоянно задавал себе один и тот же вопрос: «Почему выросли ноги?». Ноги, между прочим, были абсолютно целёхонькие в отличие от головы Шалопая. Только вот такие же неподвижные. «Почему выросли ноги?» – спрашивал он себя и не находил ответа.

И чем больше он задумывался над этим, тем сильней и сильней на него наваливалась зелёная-презелёная тоска, а с самого что ни на есть донышка мышления начал выползать нитяной червячок подозрения. Когда же Алекс несколько раз не смог связаться с лагерем, этот вот червячок уже превращался в настоящего раздувшегося от дурных предчувствий монстра-удава.

«Где же кончик-то у клубочка? Где оно – начало нашей дороги сюда? О Пикнике я узнал от Андрюхи. А Андрюху соблазнила поездкой Люська. А Люська получила совет от какой-то своей близкой подруги, или даже от подруги подруги. Кажется, такая была история. Сейчас вот приду да всё у Люськи и узнаю.»

Но у неё Сазонов выяснить ничего не смог, потому что Людку он нашёл в ужасном состоянии. При первом же беглом взгляде стало совершенно очевидно, что мирно растущий, похожий на ежа куст здешнего растения на самом деле оказался не таким уж и мирным. Люська сидела на трансформ-стуле, в одной руке у неё была давно потухшая сигарета, а в другой она держала интегратор. И всё её красивое живое человеческое тело с ног до головы было усеяно длинными прозрачными тонкими иголками.

Людка теперь сама превратилась в «ежа». А «ёж», сволочь, стоял неподалёку как ни в чём ни бывало, и новые слюдяные шипы уже пробивались из его мясистой сиреневой плоти. Иголки торчали так густо, что, казалось, они выросли из Люськи. И всё бы ничего, и это бы как-то ещё воспринималось, если бы ни лицо, на которое без содрогания смотреть было невозможно. Кровь, как и в случае с Шалопаем и Пал Палычем, отсутствовала. Ну, хоть бы капля где пролилась. Это снова удивляло и настораживало.

«Не знал, что Людка балуется интегратором. Кайф хотела словить, а тут на тебе. Интегратор, что ли, так на куст повлиял? Может, он не переносит ультракороткие пси-волны? Попробовать ещё разок облучить? Или не стоит? «Ежом» быть желания не

не имею. Потом выковыривай дротики целый час… Но почему нет ни грамма крови?»

Где крови было с избытком, так это на месте смерти Натали. Подобного ужаса Алекс давно не испытывал. Его любимая женщина превратилась в нечто безобразное. От увиденного могло стошнить. В кроваво-чёрной луже плавала пустая, как бы сдувшаяся оболочка ещё вчера совершенного существа. Натали была почему-то синеватая и абсолютно голая. И эти обстоятельства придавали картинке ещё большее отвращение.

«Тут уж совсем неправдоподобно. Лужа крови это понятно, но как она вся повыливалась из Наташки? А оболочка, напоминающая воздушный шар без воздуха? Не должно всего этого быть. Это же неоженщина. Такая же структура, как и у меня. Мы ведь бессмертные. И восстанавливаем тела почти мгновенно. Что бы тут ни произошло, этого не должно было быть. Что здесь вообще происходит?»

По подсказке тур-фирмы он нашёл Натали довольно быстро, но, естественно, ничего ей не сказал – кто он был на самом деле. Да и выглядел он по-другому, и поэтому разоблачения не опасался. Познакомился с ней как бы случайно. А потом увлёкся, и закрутился повторный роман. Ему с ней было хорошо – то ли из-за воспоминаний, а то ли нет —, и ей с ним тоже. И всё бы у них было просто великолепно (они уже подумывали о совместном ребёнке), если бы ни эта поездка на Пикник.

«Что здесь творится? Где мы очутились? Что за проклятая планета! Какие-то дикие, не вписывающиеся в здравый смысл смерти. Так не бывает в реальной жизни. Нарушение всех объяснимых законов. Бред да и только! Теперь осталось лишь найти мёртвого Андрюшку. В каком виде? До головы втянутого в землю? Утыканного колючками? Или так же, как Натали, сдувшегося и плавающего в луже своей собственной крови?»