Алексей Парин - Хроника города Леонска

Этот день наутро после возвращения львов я могу, слава богу, описать по собственным впечатлениям. Главным событием стали дебаты по радио «Волга», которые анонсировали в новостях в одиннадцать часов утра. Причем обещали участие самого мэра, что привело всех нас в состояние шока. Он впервые должен был явиться горожанам, которыми по долгу службы ему надлежало руководить. Мы имели шанс увидеть его не на отретушированной картинке из фотошопа, а живьем, во всей красе, потому что ток-шоу транслировали на сайте радио еще и как телевизионный продукт. Разумеется, дебаты назначили на прайм-тайм, в семь часов вечера, и все гуляющие с лёвчиками дунули с Золотого поля в полседьмого как бешеные.

Ток-шоу должно было идти под названием «Львы, лёвчики и город Леонск». Скажем прямо, вопрос вполне злободневный, или, как теперь говорят, актуальный. Так и казалось, что нам скажут, чего ждать в самое ближайшее время.

Кого еще анонсировали как участников шоу? Не знаю почему, но журналистов «Волги» в шоу напрямую не привлекли, они только готовили информационные материалы. Одним из дебатирующих оказался видный искусствовед Казимир Дак, специалист по градостроительству, и еще пришел главный редактор газеты «Леонский курьер» Захар Чашечкин, люди достойные, не без залихватства, с безупречной леонской репутацией. Нам как будто обещали высокий уровень дебатирования. Впрочем, если говорить честно, для «Волги» такая установка была рутинной.

Когда мы все пришли домой, нас ждала первая сшибка. По радио объявили, что телевизионная трансляция отменяется, потому что срочно потребовался ремонт аппаратуры, а показывать мэра в ненадлежащем виде не полагается. Мы выдохнули и стали ждать других подвохов.

Но сразу после новостей благополучно началось обещанное ток-шоу без дополнительных разъяснений. Чашечкин как постоянный участник дебатов на «Волге» взял на себя функцию ведущего, представил участников и попросил каждого сказать по несколько слов в качестве исходного стейтмента. Фиш, которому слово дали первому, сразу же стал заверять всех в любви к Леонску, его истории и культурным завоеваниям, но добавил лаконично, что времена меняются, и потому надо заново разбираться в накопленном богатстве с учетом требований современности. Голос у мэра оказался с простецким тембром, без обертонов, с чуть заметной хрипотцой, иногда срывающийся в выкрик, характерный тенор для ролей типа Задрипанного мужичонки или Подьячего. Вы уж извините мне мои оперные прирезки. 3

Дак формулировал свои мысли элегантно, четко, красивыми словами. Что он сказал про Леонск и его традиции, вы легко догадаетесь, потому что уже прочитали кое-что из моих хроник. Связь традиций Леонска с ощущением внутренней свободы была затронута в последнем его предложении. Чашечкин в своем первом, как бы подытоживающем стейтменте хотел польстить и нашим и вашим, просил не отрываться от намеченной программы разговора и не уходить в такие абстракции, как свобода, чувство собственного достоинства и честность, и объявил о том, что нам предстоит прослушать информационные материалы по дебатам, подготовленные молодыми журналистами «Волги».

И нам действительно в деталях, от «а» до «я», сообщили про историю возникновения Леонска, приезд венецианцев и лёвчиков, про коллекцию львов и ее значение для города, про системы усыновления и воспитания, высшего образования и пенсионного обеспечения в нашем городе на Волге. В общем, сообщили также и то, что я вам старался внушить в своем нехитром повествовании.

Не думаю, что вам интересны эти дебаты как таковые. Дак проявлял чудеса элоквенции, обнаруживал недюжинный пыл в стройном живописании нашей экзистенции и щеголял грозной потенцией накопленных обычаев. Чашечкин, конечно, свою гордость Леонском не скрывал, но против прямых наседаний Фиша ничего предъявить не мог, его голос дрожал, фразы обрывались на середине, а мысли уходили в песок. Фиш на Дака не обращал особого внимания, Чашечкин успевал что-то поддакнуть мэру после вельможных рассуждений искусствоведа, а Фишу только того и надо было.

Новости в середине часа на этот раз отменили. Мы заранее понимали, что так и будет. Разговор шел динамично, без сбоев (если не считать неискусных коловращений главного курьерщика), хотя иногда и переходил на повышенные тона. Потому что главными аргументами Фиша оказывались не сами наши обычаи, а объективное окружение, реальность за пределами Леонска, жизнь страны, которая диктовала иные правила и установки.