Алексей Рыбин: «Кино» с самого начала

Но не так все просто. Курортницы, в свою очередь, стали делать какие-то расплывчатые авансы Цою, который был к ним абсолютно индифферентен, а Олег стал подозревать меня в нехороших намерениях по отношению к одной (он еще не решил какой) из курортниц. Вот такой получился пятиугольник, да еще с биссектрисами и диагоналями, нарисованный вдобавок пунктиром. Будь все это в Ленинграде, он мог бы долго и нудно обрастать телефонными звонками, сплетнями, слезами (с женской стороны) и прочей тягомотиной, но здесь, в Крыму, на первое место, как и у всех нормальных людей, и у нас вылезла такая всепоглощающая лень, что проблема, к нашему общему удовольствию, самоликвидировалась. А как только она сошла на нет – все стало замечательно: с курортницами мы тут же помирились, и все оставшееся у нас крымское время гуляли и купались с ними, невинные, как дети (или не дети – рыбы, птицы…), пили замечательное сухое вино, которое хлебосольные жители поселка Морское наливали нам в трехлитровые банки, уверяя, что это вино для своих, а не для приезжих и только из симпатии именно к нам они дают нам вино из канистры, куда не добавляли ни табак, ни гнилые яблоки, ни карбид… Услышав в первый раз о карбиде, Цой предложил на следующий день купить лучше водки в магазине, хоть это и было много дороже, но радушные хозяева заверили нас в том, что вино с карбидом они продают только отдыхающим начальникам из окрестных ведомственных санаториев: «Чтоб им лучше по шарам дало…»

И вот, пока пресловутые начальники мучились со своими загадочными шарами, мы сидели втроем (а иногда впятером и больше) около нашей палатки на берегу ручья, впадающего в Черное море – какая идиллия, – и пели песни. Песен мы знали много – и своих, и чужих, и петь нам приходилось даже чаще, чем хотелось бы. Такая напряженная концертная деятельность, если только это можно назвать концертами, была вызвана тем, что буквально в первые минуты нашего пребывания в поселке Судак, до которого нас довез симферопольский автобус, мы подобрали себе довольно специальных поклонников, почитателей и меценатов. Дело в следующем, как сказано в одном фильме.

В силу ряда причин мы по прибытии в Судак были довольно сильно голодны, измотаны и физически ослаблены. К тому же, поскольку все трое были, по собственному мнению, музыкантами, мы тащили с собой, кроме палатки, рюкзака со всяким добром и дорожных сумок, еще и две гитары – а как же? Ни дня без строчки, как сказал незабвенный автор «Трех толстяков». И вот со всем этим барахлом мы обосновались в какой-то судачьей столовой и начали подкрепляться. По соседству с нами подкреплялась, правда более основательно, небольшая компания ребят, подбадривая себя чем-то явно местного «розлива». Мы явственно слышали знакомое позвякиванье и бульканье, а также характерные слова и выражения, которые, к нашему неудовольствию, скоро стали перемежаться возгласами: «А вот ребята сидят… а вот мы у них возьмем… а вот они…»

Ничего особенно страшного мы не ждали – все-таки трое нас, да и народу полно вокруг, но и радости огромной от такого внимания к себе не испытывали. И вот ситуация подошла к кульминации, и свершилось разрешение. Один из парней подошел к нам и преувеличенно вежливо попросил одну, а если можно, две гитары, «попеть пару песен». Мы недолго думая с ходу разрешили воспользоваться одним из инструментов, прямо вот так – напористо и даже с некоторой назойливостью пошли навстречу его просьбе. Ошалев от такой коммуникабельности, юноша изысканно пригласил нас за свой столик. Мы приняли приглашение и подсели к добрым молодцам.

Прослушав пару каких-то до боли знакомых песен, мы мягко прекратили выступление самодеятельных артистов, сказав, что нам, пожалуй, пора на пляж. Но до желанного пляжа в тот день мы так и не дошли. События повернулись, как всегда, неожиданным образом.

За столом все печально замолчали. Нам стало совершенно очевидно, что за возможность продолжать приобщаться к миру прекрасного наши соседи по столу способны пойти на достаточно крутые и смелые поступки, что нам вовсе не улыбалось. И тут раздался чей-то голос, который вывел всех из создавшегося неловкого положения и решил сразу все проблемы:

– А что вам тут сдалось, в этом вонючем Судаке? Тут в море говно плавает, а у нас, в Морском, – полный п…ц! Полчаса на автобусе – поехали, мужики, с нами, там и попоем!..

Мужики, то есть мы, немедленно согласились, хотя немного пугала перспектива «там и попоем». Однако настроение всей компании резко изменилось в лучшую сторону – кризис миновал, в воздухе царила атмосфера подлинного дружелюбия и великодушия, да тут и автобус подошел и остановился прямо у столовой.

Читать дальше