Эдуард Тополь: Пластит

Затем, прокатив вдоль красноречивого фронтового быта – вереницы сборных щитовых домов, вагончиков и стационарных палаток, уличных умывальников, турников, сортиров и бельевых веревок, на которых сохли солдатские портки, – два БМП остановились у госпиталя, высадили трех раненых и дюжину вусмерть усталых бойцов УБОПа. А БТР покатил дальше, к штабу, обнесенному бетонным забором с колючей проволокой.

Возле штаба БТР затормозил, и Климов – тридцатитрехлетний, крупный, бритоголовый, измотанный, в грязном камуфляже и с окровавленной косынкой на голове – выпрыгнул прямо в грязь у штабного КПП. И минуту спустя устало вытянулся по стойке «смирно» в двери кабинета одного из руководителей штаба.

– Товарищ генерал, разрешите доложить?

– Вольно, – ответил генерал. – Садись. Сколько суток не спал?

– Трое, товарищ генерал. – Климов сел.

– Ну?

– Восемь бандитов ликвидировали, трое ушли.

– Наши потери?

– Три «трехсотых» – один тяжело ранен, двое полегче. Убитых нет.

– Ясно. Представлю к награде.

– А отпуск, товарищ генерал? У меня командировка месяц назад кончилась, я семью полгода не видел.

– Знаю. Но тут тебе послание. Смотри…

Генерал взял с полки видеокассету, вставил в видеомагнитофон, включил.

То, что увидел Климов на экране телевизора, было не для слабонервных. А увидел он, как двое боевиков в масках держат связанную по плечам десятилетнюю русую и голубоглазую девочку, прижимают к столу ее ладонь, а третий топором отрубает ей мизинец и безымянный палец.

Генерал остановил пленку, отмотал чуть назад и нажал «стоп».

Бородатый боевик с занесенным топором застыл на стоп-кадре.

– Узнаешь? – спросил генерал.

– Конечно. Это Кожлаев.

– Ты уверен?

– У него наколка на пальце. Буква «К». Как у его брата.

– Тогда смотри дальше. – Генерал включил пленку.

Бородатый боевик, держа в руке окровавленный топор, сказал с телеэкрана:

– Ты, Климов! Ты меня видишь? Еще раз посмотри. Даю вам неделю сроку. Не отдашь брата – руку ей отрублю. Еще не отдашь – голову отрублю. Ты понял?

На этом запись оборвалась, генерал выключил магнитофон.

Климов помолчал, спросил:

– А кто девочка?

Генерал взял с полки бутылку коньяку, налил треть стакана, придвинул Климову:

– Выпей.

Климов посмотрел на генерала, на коньяк.

– Извините, товарищ генерал. Я непьющий.

Генерал удивился, кивнул на экран:

– Даже после такого зрелища?

– Жене дал слово. В командировке – ни грамма.

– Ну что ж. Значит, так… – Генерал сел напротив Климова . – Принято решение менять девочку.

– На брата этого зверя?

– Я знаю: у тебя три опера погибли, когда брали его брата. Но что нам делать? Пожертвовать девочкой? Они ее восемь месяцев назад в Ростове похитили. Можешь себе представить, что с родителями…

– Я не об этом.

– А что?

– Брата Кожлаева мы взяли два месяца назад. То есть в это время заложница у него уже была. И он мог сразу предложить обмен. Если он делает это теперь, значит, задумал нечто… Такое, из-за чего мы с ним могли бы сквитаться его пленным братом, а теперь не сможем. Вы понимаете?

– А не хер брать пленных! – вдруг взорвался генерал и даже ударил кулаком по столу.

Климов изумленно взглянул на него.

Но генерала как прорвало.

– Да! Это другая война, понимаешь?! Где ты видел, чтобы военнопленных судили гражданским судом, а через месяц родственники могли приехать в тюрьму и выкупить его к бениной матери? Сталин родного сына из плена не выкупил! А у нас за десять тысяч можно любому оформить туберкулез в открытой форме. Он у меня пять бэтээров взорвал, двадцать бойцов на тот свет отправил, а его обратно отпускают – сюда, на горный воздух! Лечиться, блин! Вот и воюй тут…

Генерал выдохся, залпом выпил коньяк, который налил Климову, помолчал, потом кивнул на телеэкран и спросил совсем другим тоном:

– Он отрубит ей руку? Да или нет?

– Да.

– И голову?

– Да.

Генерал бессильно пожал плечами:

– Какие у нас варианты?

А тем временем в Шатойском районе, в лагере боевиков в горах Зара слушала записи песен Муцараева и даже подпевала им, возвышая свой голос до октав боевого марша:

Под эту песню боевики учили ее стрелять из автомата и пистолета, собирать и разбирать взрывные устройства из тротила, пластита-4 и т. п.