Эдуард Тополь: Интимные связи

– Нет-нет, мне очень интересно! А кто эта княгиня?

– Екатерина Орлова, урожденная Трубецкая, жена графа Орлова, героя Крымской войны и посланника русского императора в Женеве.

– И у нее был роман с Бисмарком?

– Еще какой!

– Какой? Расскажите…

Тут, однако, у Бережковского снова зазвонил мобильник.

– У вас мобильный, – сказала Елена.

– Да, – подтвердил Бережковский. – Извините, это жена. Я вам перезвоню. – Он положил трубку и включил мобильный: – Да, дорогая…

– Ты живой? – поинтересовалась жена.

– Конечно. А что?

– Жаль. Лучше б ты на ней умер! – И трубка загудела гудками отбоя.

Бережковский вздохнул, горестно закрыл глаза, потом открыл и набрал номер на городском телефоне.

– Послушай, что ты выдумываешь? – сказал он жене. – Я был в Коктебеле на съемках «Бисмарка». Только что прилетел. Если не веришь, позвони Карояну.

– Плевала я на твоего Карояна! – ответила жена. – Мне нужен муж, понимаешь? Муж, а не летающая знаменитость!

– Перестань, пожалуйста! – попросил он. – Я тебе обещаю…

Но она перебила:

– И не нужно мне твоих обещаний! У меня их по горло! Я тебя просто предупреждаю: если ты сегодня вечером не…

– Вечером, – поспешил он, – я иду на съемки «Культурной революции» к Михаилу…

Но она не дослушала:

– Это меня не касается! Я повторяю: если тебя не будет к ужину, можешь не приходить вообще!

– Но, Вика! Позвони Швыдкому – в двадцать один у него съемка, я главный гость! С Жириновским.

– Вот и живи с Жириновским! Пока!

Бережковский положил трубку. Откинувшись в кресле, посмотрел на экран монитора и вздохнул:

– Н-да… Ну-ну!.. Ч-черт, ведь хорошая сцена! Как ее переделать?

Встал, подошел к холодильнику, достал из него пакет сока, кусок сыра, яйцо и батон засохшего хлеба.

– Блин! Ничего нет, даже масла…

Поставил на электроплиту сковородку, разбил в нее яйцо, накрошил сверху сухой хлеб и сыр. Зазвенел телефон, но Бережковский трубку не взял, а дождался, когда включился автоответчик:

– Здравствуйте. Вы позвонили по телефону 205-17-12. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение.

После чего служебный женский голос бегло произнес:

– Андрей Петрович, это телевидение, приемная Эраста Константиновича. Пожалуйста, позвоните нам, Эраст Константинович хочет с вами…

Бережковский ринулся к телефону, сорвал трубку:

– Алло, я слушаю!

– Андрей Петрович?

– Да, я.

– Соединяю с Эрастом Константиновичем.

Однако вместо знаменитого хозяина заглавного российского телеканала из телефона послышалась мелодия «С нами пушки системы „Град“, за нами Путин и Сталинград».

Бережковский терпеливо ждал. Наконец, перебив мелодию, мужской голос спросил:

– Алло, Андрей?

– Привет, Эраст! – сказал Бережковский. – Поздравляю с успехом твоего блокбастера! Срубить в прокате шестнадцать «лимонов» – ты гений!

– Спасибо, – польщенно ответил голос. – Зато я на тебя обижен.

– За что? – изумился Бережковский.

– Почему ты «Бисмарка» отдал на ГТР?

– Ну, так получилось. Они позвонили, спросили, что у меня есть. А у меня как раз…

– Хорошо, я понял. Теперь звоню я и спрашиваю: что у тебя есть к Новому году? Есть что-нибудь?

– Я должен подумать, я не могу так сразу.

– Думай, но недолго.

– Сколько?

– До завтра.

– А кто еще думает? – поинтересовался Бережковский.

– Это не важно. Пока.

Бережковский положил трубку и ринулся назад, к сковородке, над которой уже поднимался дым.

– Блин, все сгорело!

Действительно, есть уже было нечего, пришлось всю эту гарь выбросить в помойное ведро и открыть дверь на террасу, чтобы выветрить копоть и вонь. И заодно опять шугануть гулькающих там голубей.

После чего Бережковский снова набрал номер на городском телефоне:

– Алло, Сережа?

– Коля, – уточнил юношеский тенор.

– Привет, Коля! Это Бережковский. Мне пиццу и…

– Две «Балтики» шестой номер. Я помню. Уже несу!

– Спасибо…

Несколько минут Бережковский смотрел на экран компьютера, чесал в затылке и говорил сам себе:

– Блин, чем заменить постель?

Затем нервно выскочил на террасу.

– Кыш-ш! Кыш отсюда! Черти, всю террасу засрали!

А вернувшись в кабинет, включил радиоприемник. Но по радио звучал детский хор: «Летите, голуби, летите! Для вас нигде преграды нет!..», и он выключил приемник. Помаялся, посмотрел через террасу на Ленинградский проспект – точнее, на этот бесконечный поток автомобилей, которые постоянно толкутся здесь, как рыбы в нерест…