Игорь Соколов: Мое волшебное чудовище

Пойдем мужика трахать?! – вбежала в комнату повеселевшая Настя.

А разве это можно? – покраснела я.

Пойдем в комнату к Ивановой Варьке, увидишь, – потянула меня за рукав Настя.

Я встала, возбужденная собственным любопытством и заразительным смехом Насти. У комнаты Вари Ивановой толпились девчата, сама Варя, самая крупная и сильная женщина во всем общежитии была внутри с мужчиной. Дверь была приоткрыта, и все сгрудились возле этой щели, внимательно наблюдая, как Варька стонет на привязанном к кровати мужике.

Кто это? – удивилась и густо покраснела я.

Да ты что не видишь, что мужик?! – засмеялась Настя так громко, а за ней и все остальные девчата…

Ой, бабоньки, да она у нас еще девочка, – поддержала общий смех пьяная Тамара.

Давайте ее первой пустим, после Варьки, – предложила Настя… Все одобрительно закивали головами и всего через каких-то десять минут меня втолкнули в комнату к привязанному к кровати мужику и закрыли дверь.

Не стесняйся, смотреть не будем, – похлопала меня по плечу по-мужски Варя Иванова.

Лежащему мужику было лет сорок, несколько оплывший и хмельной, он все же сохранил какую-то необъяснимую свежесть… Я стыдливо сняла с себя халат и легла на него.

Ты что так дрожишь? – удивился мужик.

Да девка я еще, – по-простому сказала я и положила свою головку на его волосатую грудь…

Во, едрить твою мать, уже девчонки молодые насилуют, – удивленно присвистнул мужик.

Не беспокойся, у меня все получиться я уже сто раз видела, как это происходит, – засмеялась я, и приняв сидячее положение, раздвинула ноги.

Ай! – вскрикнула я и опустила вниз голову с распущенными волосами.

Да ты не бойся, все хорошо, – возбужденно зашептал мужчина.

Я улыбнулась ему сквозь слезы, прикусила губы и стала неистово изгибаться в причудливом танце Венеры… Теперь стонал и кусал свои губы мужчина… Дождавшись когда он умиротворенно затих, я осторожно поднялась с кровати и стала вытирать тряпкой натекшую кровь.

Развяжи меня, пожалуйста, – жалобно посмотрел на меня мужчина.

Ты что мужик, не знаешь здешних порядков, что ли? – усмехнулась я, и поцеловав его в щеку, вышла из комнаты.

Ну и как? – кинулась ко мне первой Настя.

Все хорошо, – краснея, улыбнулась я, и все дружно засмеялись.

Потом я была противна сама себе, – неожиданно грустно закончила Уля свой рассказ и внезапно повалила меня на свой плащ и стала торопливо раздевать.

Ульяна, но нам же потом стыдно будет, – взмолился я. – Ну, Ульяна, ну, прошу тебя, ну, не надо!

Я стал изо всех сил сопротивляться, и между нами завязалась борьба.

Дурачок, тебе же хорошо будет, – страстно шептала она, расстегивая мои брюки.

Ульяна, если это произойдет, то мы расстанемся с тобою навсегда, – уже по настоящему заплакал я.

Дурачок, дурачок, – шептала она и продолжала в каком-то яростном упоении срывать с меня одежду.

Потом внезапно она остановилась привстала и шепнула:

Подожди, я сейчас только поссать сбегаю!

Она отошла от меня на несколько шагов и когда я услышал характерное журчание в кустах, тут же быстро поднял свою разбросанную впопыхах одежду, взял ее в зубы и пополз на четвереньках сквозь чащу притихшего парка назад, к выходу.

Она еще долго выкрикивала в темноте мое имя, но я продолжал уползать от нее, плача от злости сам на себя и на этот безумный мир. Как в бреду, я полз между кустов и деревьев, а когда дополз до реки, вдруг успокоился и закурил.

Мечтательно поглядывая на засыпающую реку в переливающихся огнях домов и фабрик, звезд и луны на небе я опять увидел образ улыбающейся Феи и даже протянул к ней свои руки, но она очень быстро исчезла, снова оставив во мне смутное ожидание нашей будущей встречи.

Если я ее воображаю, значит, она есть, – думал тогда я, странным образом осознавая реальность своей придуманной сказки…

К тому же ее лицо было таким туманным и призрачным, что я его мог разглядеть в любой приглянувшейся мне женщине.

Сегодня опять шел дождь и падал мокрый снег. Леллямер с утра пораньше принял 100 грамм и отправился со мной в баню. Всю дорогу он вслух размышлял об устройстве Вселенной, а поэтому был очень хмур и задумчив.

Только оказавшись в парной, он взглянул на меня с улыбкой и тут же спросил, готов ли я ответить, почему сегодня в зимний день идет дождь?

Да, Богу жалко нас, вот он и плачет, – сладко потянулся дед, сидящей на верхней полке.