Игорь Соколов - Ураган

Тебя не знал никто из близких твоей Яны…
Огромный город скрыл страстей водоворот…
Глазам людей дав крепкие затворы…
Из самых фантастических пород…
Итак, вы скрылись. Словно в чаще звери…
С одной единственною тайной на двоих…
Словно лишенные навечно своей цели…
Готовые любой постигнуть миг…
О, лишь бы вас страдания не съели!
Но в закоулках памяти темно.
Все агнцы Божии есть избранные судьи,
Которым как бы ни было грешно…
Дано убийц своих судить, верша их судьбы…

Так по ночам к тебе стучался друг,
За ним шла робко призрачная Яна…
Их боль… их страх… их каждый грустный звук…
В тебя с болезнью поселялся странно.
Так по ночам стекал холодный пот,
Покойники из глаз не выходили,
Ты тяжело вставал и пил сто грамм,
Но трезв твой разум был, хотя и жил в могиле…
В какую сам себя живым ты закопал…

Одна жена как кокон шелкопряда…
В гробу бессмертном на таинственных лучах,
Как будто крик возмездия из ада…
Ее не проницал твой черный страх…

Бессовестна в своем же униженье,
Ее, калеку, Бог всегда простит,
Укажет вход к прекрасному спасенью
В то время, как тебя ест смертный стыд…
Она блаженно спит и улетает…
Куда-то смысл земного бытия…
Не потому ль, что истина святая…
Едва ли сводит всех обманщиков с ума…
Вот так солжешь и тут же повинишься…
Но только тем, кто вмиг тебя простит…
Душа бродила по могильному затишью,
Поскольку всякий ей казненный чутко спит…
А может и не спит, а только дремлет…
Или плывет среди могил…

Болезнь в тебе как зверь проснулась…
Всего лишь день один назад…
И сердце тут же чутко встрепенулось…
Обжить пристанище земных утрат…
Хотя б пред смертью насладиться…
Своею чистою и детскою Душой…
Чтобы она – легко – как божья птица —
Сбросив муки – улетела на покой…
Или может быть внезапно исцеленье…
По божьей милости найти…
О, как бы свое новое рожденье…
Во храм ведущие безумные пути…

Еще когда-то в прошлом детстве,
Когда храм брошен был народом,
Ты залезал сюда погреться,
И вдруг полюбоваться ненароком
На эти древние волшебные иконы,
На пыльный брошенный алтарь,
Хранящий в себе смутные погромы,
Еще когда низвержен был наш царь…

Веков вдали раскрытые страницы
Тебя к безумной пропасти вели,
Где люди собственные лица
Изничтожали вечным пламенем войны…

Сейчас и ты игрой без правил…
Завел с женой себя в тупик,
В то время как апостол Павел…
Семье свой памятник воздвиг…
Так он сказал… что каждый должен
Только свою жену иметь…
Во избежание от всяческого блуда…
И пусть разводит их лишь Смерть…
Еще сказал он, что уж лучше…
Во всем лишения здесь на земле терпеть,
Чем осквернять грехами Души…
И торопиться к Бесу в ег сеть…

Попасть… как будто потеряться…
Вот в этой жизни сразу – навсегда…
Как все раздробленные царства…
В пучине векового сна…
Да, он сказал… Их было много…
Пророков… отроков святых…
Свидетелей распятья Бога…
Ртом раскрывающих священный стих…
Но если все грешат пред Богом…
В притворстве мерзком и земном…
И ни с кого не спросишь строго…
Наш чудодейственный закон…
Тогда кого позвать для стражи…
Кому дозволить осудить…
Души прескотские пейзажи…
Портреты нашей сумрачной тоски…
Дать заглянуть в свою темницу…
Любому хитрому зрачку…
Поведать свои горести убийцы…
Клеветнику, и может быть лжецу…
Иль в жалость чью-то напроситься…
Склоняя голову к кресту…
Все, что угодно мог ты сделать,
Но только ты вошел во храм…

Служитель был почти что другом…
Он с чудной нежностью к тебе приник…
Грех отпустил, и с медовухой…
Вмиг развязал святой язык…
Так в полутьме его же кельи…
Вы пили сами за себя…
За обретенье вечной цели,
Еще за Бога и Царя!

Матвей… Священник моложавый,
С тоской разглядывавший баб,
Судил их очень строго… право,
Поскольку сам был Божий раб…
Вот нечестивицы, плутовки.
Куда заводят мужиков?!
От ихней дьявольской сноровки…
Дерьмо везде как семь грехов…
И Ева тоже учудила,
Хоть из Адамова ребра…
Без мужа яблоко вкусила,
И и ей открылся Сатана…