Джошуа Феррис: И проснуться не затемно, а на рассвете

– Кто лечит тебе зубы?

– Ты.

– Я?

– Ты зубной врач.

– Так это моих рук дело? Скажи «а-а-а». Открой широко-широко. Теперь сплюнь.

Он сплюнул на дорогу, и остальные дети засмеялись.

– Хорошая работа, – сказал я.

– Теперь бей! ОК?

До меня дошло, что планка у него в руке – это импровизированная крикетная бита. Я встал.

– Я не умею.

– Ничего! Я показать.

Он вручил мне биту. Ребятня разбежалась по местам. У меня за спиной маленький беспризорник выстроил три башни из помятых пивных банок. Калитки, или как там это называется. Никогда не разбирался в крикете.

Расталкивая зевак и расчищая питч, мальчишка побежал на свое место. Я был в бейсболке «Чикаго кабс»; от меня ждали чудес.

– Что я должен делать? – крикнул я мальчишке.

– Как в бейсболе. Просто бей.

– Просто бить?

– Бей, бей!

– Хорошо.

Я занял свое место.

– На старт, внимание, марш! – крикнул он.

И выполнил странный, отточенный и изящный «виндап». Его рука яростно вертелась, когда он рванул вперед. Мяч полетел стремительно и низко над землей. «А, чем черт не шутит!» – подумал я. И взмахнул битой, не соображая, что делаю и зачем, без всякой надежды на успех, одним глазом следя за мячом, а вторым – сверля небо.

В синодальном переводе Библии эта цитата выглядит иначе: «Гу, гу!» – Здесь и далее прим. перев.