Сара Райнер - Другой день, другая ночь

– Тише, миленький, тише, тише, – успокаивает она малыша, но Каллум продолжает лягаться и махать руками.

Такое Эбби переживать не впервой. Давно испытано: посещение с сыном мест скопления народа изнуряет, энергии уходит в два раза больше. Она вынуждена разрываться между Каллумом и потрясенными окружающими.

Она едва сдерживается, чтобы не крикнуть в перекошенное от ужаса лицо пожилой дамы: «У него аутизм!» Та, конечно же, считает, что Каллум достаточно большой, чтобы не капризничать так и тем более не кататься по земле. Эбби хочет объяснить: пусть магазин сравнительно маленький и самый обычный, рассудок ее сына воспринимает его как угрозу. Он не может переварить столько информации, мозг перегружен. Моего малыша будто расстреливают, пули летят со всех сторон, его просто засыпают сообщениями. Разве вы бы не испугались?

Испустившей в сторону Эбби тяжелый вздох мамаше с коляской – Каллум, видите ли, не дает ей пройти, – Эбби так и хочется сказать: «А вы представьте себя на его месте! Понимаю, вы здесь со своим совершенно нормальным ребенком, но вообразите на минутку себя, пробирающейся между стеллажами, со всех сторон жуткий ор и гвалт, грохот тележек, стрекот кассовых аппаратов. Вот так все это ощущает мой сын: его мозг не может толком отфильтровать то, что для вас всего лишь шумовой фон. Поэтому он носит эти штуки, которые вы, по всей видимости, приняли за наушники. На самом деле это протекторы – наподобие тех, что надевают экскаваторщики. Без них ему больно. Да-да, вы не ослышались, больно».

Молодая пара откровенно шарахается от Эбби и Каллума. Эбби жаждет объяснить им, что мир ее сына настолько переполнен зрительными образами, что он часто мотает головой из стороны в сторону – это на мгновение тормозит стимуляцию. Мой мальчик не чокнутый! Залитая огнями витрина настолько ярка для него, что он ослеплен.

Однако времени на объяснения нет: сейчас главное не дать Каллуму себя покалечить. Приходится смириться с молчаливым осуждением ее воспитательских способностей и уговаривать Каллума поскорее уйти с дороги, чтобы не мешать людям. Она все еще пытается тихим голосом успокоить сына, удерживая за запястья, когда за спиной кто-то тихо покашливает.

– Простите. Вам помочь?

Эбби оборачивается и видит одетую в парку женщину приблизительно своего возраста. Женщина беременна, но, несмотря на большой живот, наклоняется к ним; впрочем, не очень близко, и это не выглядит угрожающе.

– Похоже, вам не помешает помощь.

Эбби несказанно рада любой помощи, но разве объяснишь человеку, впервые увидевшему Каллума, как с ним обращаться?

– Давайте я схожу и куплю все, что вам нужно, если вы за этим сюда пришли, – а вы побудете с ним и успокоите? – предлагает женщина. – У него ЗАС или что-то вроде того?

Эбби удивленно распахивает глаза. Женщина знает, что такое «заболевание аутического спектра». Похоже, у нее есть кое-какой опыт.

Эбби кивает.

– Мне совсем не трудно, – убеждает женщина, будто прочитав мысли Эбби. – Все равно придется туда идти, мне тоже нужно кое-что купить.

Если бы не обстоятельства, Эбби никогда не доверила бы деньги незнакомому человеку, однако эта женщина просто излучает доброту и сочувствие, да к тому же сама мысль о том, что беременная сбежит с деньгами, кажется нелепой.

– Вы уверены?..

– У меня выходной, и я никуда не спешу.

– Тогда да, – говорит Эбби, все еще стоя на коленях около Каллума, который, слава богу, помаленьку затихает. – Было бы замечательно.

Она немного поворачивается, придерживая сынишку ногами, затем достает из кармана кошелек и отыскивает десятифунтовую купюру.

– Возьмите мне, пожалуйста… – Она замолкает. Выбор еды для сына всегда проблема. Угодить-то ему легко, однако пшеница и молоко плохо действуют на пищеварение малыша, поэтому Эбби старается обходиться без них. – М-м-м… рису и какой-нибудь соус для макарон. Все равно какой, только посвежее. И без сыра… А еще пачку чая в пакетиках и соевого молока.

Такую еду особо аппетитной не назовешь, но ничего, сойдет. Список и так уже довольно внушительный.

Женщина идет к дверям и входит в магазин. Вскоре Каллум успокаивается настолько, что Эбби приподнимает его с тротуара и усаживает.

– Эта добрая тетя нам поможет. Мы останемся здесь. Останемся здесь, – повторяет она, чеканя слова. – Вместе с мамочкой.

Каллум, возможно, понимает, что уже не надо входить внутрь; или просто устал. В любом случае, больше он не сопротивляется.