Харуки Мураками: О чем я говорю, когда говорю о беге

Но тут на меня обрушивается очередное несчастье – во время заплыва на соревнованиях это случается со мной сплошь и рядом. Я поднимаю голову, пытаясь из-под руки определить направление. «Черт, что за…» – думаю я в ужасе. Очки запотели, и я абсолютно ничего не вижу. Мир вокруг предстает невнятной мешаниной форм и красок. Я останавливаюсь, бултыхаюсь в воде, протирая пальцами окуляры. Но это не помогает. В чем же дело? Я уже давно пользуюсь этими очками. Я постоянно в них тренировался, и всегда все было отлично видно. Что происходит?! И тут я понимаю, что забыл вымыть руки, после того как намазался вазелином, и теперь очки, которые я, не подумав, протер вазелиновыми пальцами, покрыты слоем жира. Вот осел! На старте я всегда смазываю очки слюной, чтобы они не запотевали изнутри, но на этот раз – забыл.

Все полтора километра очки не давали мне покоя. Я постоянно сбивался с курса, уплывал в сторону и потерял кучу времени. Мне приходилось часто останавливаться, снимать очки и смотреть, куда плыть. Я сам себе напоминал ребенка с завязанными глазами, пытающегося разбить палкой арбуз [12] Имеется в виду японская игра «суйкавари» (разбивание арбуза). На землю (реже на невысокую подставку) кладется арбуз, играющему завязывают глаза, раскручивают и дают в руки палку. Он должен с завязанными глазами дойти до арбуза и разбить его с одного удара. Затем арбуз делят между всеми участниками игры. .

Если б только я додумался просто снять очки и плыть без них. Но я растерялся, и это даже не пришло мне в голову. Поэтому во время заплыва я беспорядочно тыкался туда-сюда, и мой результат, увы, был далек от того, на который я надеялся. По всем расчетам – вы ведь помните, сколько я тренировался? – я должен был проплыть эту дистанцию гораздо быстрее. Приходилось утешать себя тем, что, по крайней мере, на этот раз меня не дисквалифицировали, что я не так уж и отстал и не сошел с дистанции. «Когда я плыл по прямой, – говорил я себе, – получалось очень даже неплохо».

Я вылез на берег и совершил отчаянный рывок (что вовсе не так легко сделать, как кажется) к велосипеду. Стянул с себя гидрокостюм, обул кроссовки, надел шлем и солнечные очки, глотнул воды и наконец выехал на трассу. Все это я проделал на автомате, не задумываясь. И только через несколько мгновений осознал, что еще минуту назад я бил руками по воде, а сейчас несусь на велосипеде со скоростью тридцать километров в час. И сколько бы раз я ни оказывался в этой ситуации, я всегда удивляюсь столь разительной метаморфозе. Все вдруг начинает ощущаться иначе – скорость, вес, моторные рефлексы. К тому же работают другие мышцы. Такое ощущение, что из саламандры ты за одно мгновение эволюционировал в страуса. Для мозга, да и для тела тоже, переход слишком резкий. Мне не удалось сохранить темп, и не успел я и глазом моргнуть, а меня уже обогнали человек семь гонщиков. «Так дело не пойдет», – подумал я, но до разворота так и не смог вырваться вперед.

Велосипедная трасса проходит по очень известному отрезку побережья, которое называется Сасагава-Нагарэ. Это живописное место славится скалистыми рифами странной формы, выступающими над поверхностью воды. Но у меня, разумеется, не было возможности любоваться видами. Мы ехали вдоль океана, к северо-востоку от Мураками, до самой границы с префектурой Ямагата. Там следовало совершить разворот и вернуться той же дорогой.

Иногда на пути попадались подъемы, но не настолько крутые, чтобы выбить меня из колеи. До разворота я не особо стремился выйти вперед и не переживал по поводу обгонявших меня гонщиков, а вместо этого сосредоточился на том, чтобы крутить педали в постоянном темпе на легкой передаче. Я регулярно доставал бутылку с водой и пил. Постепенно я начал чувствовать себя на велосипеде уверенно. Теперь я знал, что рывок мне по плечу, и сразу после разворота понизил передачу, ускорился и за вторую половину заезда обогнал семь человек. Ветер был слабый, так что я крутил педали изо всех сил. Против сильного ветра любители вроде меня беспомощны. Чтобы использовать ветер в своих интересах, нужен не только гигантский опыт, но и мастерство. Но когда ветра нет – все зависит от того, с какой скоростью крутить педали. В итоге я проехал сто километров даже быстрее, чем рассчитывал. Пришло время натянуть старые добрые беговые кроссовки и выйти на последний этап триатлона.

Бежать оказалось не так уж легко. Вообще-то здравый смысл подсказывает, что не стоит выкладываться по полной во время велогонки, чтобы сохранить силы для забега, но в этот раз я почему-то не подумал об этом. Я гнал, как говорится, на полном дросселе, а потом соскочил с велосипеда и побежал. Не трудно догадаться, что моим ногам это не понравилось и они отказались работать. Разум требовал: «Бегите!» – но мышцы объявили забастовку. Я видел, что вроде бы бегу, но ощущения настоящего бега у меня не было.