Уинифред Уотсон - Один день мисс Петтигрю

К тому времени, как началась война, Уотсон закончила и свой пятый роман, «В паре шагов» (1939), еще одну вариацию на тему «Золушки», взявшую от «Мисс Петтигрю» оптимизм и юмор, но перенесшую их в декорации современной городской нищеты. Обе книги до сих пор превосходно читаются. Последний роман, наполовину детектив, наполовину психологический этюд из жизни высших классов Лондона и окрестностей, был опубликован в 1943 году.

Этот роман, «Оставляю и завещаю», посвящен свекрови Уотсон, «в благодарность за неизменную доброту»; после 1943 года Уотсон не только ничего не издала, но даже и не написала, если не считать ста двадцати страниц набросков к еще одному роману, теперь утерянному. В потере стоит винить обстоятельства, а не сознательное решение: однажды вечером во время войны Уотсон осталась дома одна с сыном, и ребенок отказался засыпать в своей комнате на верхнем этаже, поэтому она принесла его вниз, в гостиную. Она рассказывала, что смотрела, как он смеется в колыбельке, когда услышала вой авиабомбы. Осколки взорванного камина уничтожили кроватку в его комнате; в соседних домах было несколько жертв. То, что сын оказался внизу, спасло его; он пережил войну, женился, и у него самого родились двое детей.

Уотсон угрожала бездомность, но, как она говорила, «в те времена женщины более старшего поколения не могли жить сами по себе – они просто не знали, как это делается»; ее свекровь переехала к замужней дочери, сама она – в дом свекрови, а ее мать, в свою очередь, – к ней. Писательству сразу же пришел конец. Как Уинифред объяснила мне – не с обидой, а всего лишь констатируя факт, – «невозможно писать, когда ни на секунду не остаешься одна». Шестью годами позже, снова в своем собственном доме, она почувствовала, что время ушло, и оставила литературные занятия без сожаления, как нечто, принадлежащее иному периоду своей жизни.

Хотя шесть книг распадаются в целом на две группы – три о жизни в северной провинции в прошлом веке и три в современных обстоятельствах, – при чтении подряд они поражают индивидуальностью: сельский роман, исторический, комическая фантазия, «бедная девушка выходит в свет», убийство с семейными осложнениями. И при этом все они поднимают вопросы, общие для «женских романов» того времени – описывают жизнь с точки зрения женщины, особое внимание уделяя преодолению трудностей и победе над обстоятельствами, необходимыми для наступления неизбежного счастливого финала.

Во время нашей встречи Уотсон заявила, что женщины читают женские романы, а мужчины – мужские; возможно, в те времена, когда она писала свои книги, это утверждение было более истинным, чем сейчас. Ее собственные романы отчетливо сюжетны; она точно знала, что́ произойдет еще прежде, чем выводила первую строку. Цельные истории, приятное чтение, взять в библиотеке и вернуть – в точности так, как сама Уинифред делала с теми книгами, о которых сказала потом, что может, по крайней мере, лучше, чем это , – и получила совет приниматься за дело. Северные романы Уотсон предвосхищают более поздние книги Кэтрин Куксон, поднимая схожие темы: сложные взаимодействие внутри семьи и между полами, разрешаемые способами, идущими поперек общепринятых норм и даже против закона – но такими, которые позволяют женским персонажам выжить и достичь успеха. Мне неизвестно с определенностью, что Куксон в юношестве читала романы Уотсон, но учитывая, насколько популярными и широко известными они были в то время в Ньюкасле, было бы удивительно, если бы она ничего о них не знала.

Сквозь все эти книги проходит тема женщины, получившей последний шанс, приспособившейся к новым обстоятельствам, оставляющей позади прежнюю жизнь – как и сама Уотсон, постоянно открывающая для себя новые жанры; смена направления была для нее неразрывно связана с писательством. В конце концов этот путь привел ее к тому, чтобы перестать быть писателем вовсе, к моему, но не к ее большому сожалению.

«Я прожила радостную жизнь», – сказала она мне. И, могу я добавить, написала радостную книгу – которая лежит теперь перед вами.

Мисс Петтигрю открыла дверь и вошла в помещение бюро трудоустройства ровно в тот момент, когда часы прозвонили четверть десятого. Никакой надежды она, как обычно, не питала, но на этот раз хозяйка встретила ее улыбкой.

– А, мисс Петтигрю! А у меня для вас кое-что имеется. Сразу двое; доставили вчера, но уже после того, как я ушла. Так, где же… Ах, вот оно. К миссис Хилари, горничная. И к мисс Лафосс, гувернантка в детскую. Хм. Я бы предположила, что наоборот, но что есть, то есть. Может быть, она удочерила какую-нибудь сиротку-племянницу.