Летиция Коломбани: Женщины Парижа

Артюра Сен-Клера, влиятельного бизнесмена, привлеченного к уголовной ответственности за уклонение от уплаты налогов, она знала давно. О его жизни ей было известно практически все – браки, разводы, денежное содержание, выплачиваемое бывшим женам и их общим детям, подарки, которые он им привозил из командировок. Солен побывала на его вилле в Сент-Максиме [3] Сент-Максим – курортный город на Лазурном берегу во Франции. , во внушительных офисах фирмы, роскошных апартаментах Седьмого округа Парижа. Она знала все деликатные подробности существования и пользовалась большим доверием своего подзащитного. Немало месяцев провела Солен в тщательной подготовке к слушанию, не оставляя ничего на волю случая и жертвуя всеми свободными вечерами, выходными и праздничными днями. Адвокатом она была превосходным – трудолюбивым, добросовестным, стремившимся все доводить до совершенства. Профессиональные качества Солен были с редким единодушием признаны ее коллегами в известной адвокатской конторе, где она работала. Однако судебные ошибки существуют, это общеизвестно. И тем не менее Солен не ожидала такого приговора. Судья приговорил его подзащитного к реальному тюремному сроку и обязал возместить материальный ущерб, исчисляемый миллионами евро. Такого и за всю жизнь не выплатить. Не говоря уже о бесчестье и полной утрате доверия в бизнес-сообществе. Вынести всего этого Сен-Клер просто не мог.

Он предпочел броситься в бездну – гигантский световой колодец нового парижского Дворца правосудия.

Архитекторы предусмотрели все, кроме этого. Они сконструировали настоящий шедевр – элегантное здание с совершенным дизайном, или «дворец стекла и света», как они его называли. Фасады Дворца были оснащены оборудованием по последнему слову техники, предусматривающим отражение любой внешней угрозы. Повсюду были установлены защитные порталы, контрольная аппаратура на входах и выходах, множество камер видеонаблюдения, обнаруживающих любое незаконное проникновение, двери с электронным доступом, ультрасовременные интерфоны и экраны. В своих планах дизайнеры не учли одного: что справедливость вершится одними людьми над другими людьми, а те порой могут дойти до отчаяния.

Залы судебных заседаний были расположены на шести этажах, которые возвышались над роскошным атриумом площадью пять тысяч квадратных метров. Немудрено, что необозримое пространство под двадцативосьмиметровым потолком кое у кого могло вызвать головокружение и растерянность. А кое-кому из осужденных могло подсказать мысли и похуже.

В тюрьмах широко распространены сети безопасности для предотвращения самоубийств. Но только не здесь. Простые стеклянные перила, отделяющие человека от бездны. Сен-Клеру достаточно было сделать один шаг, чтобы перемахнуть через них и броситься вниз.

Эта картина преследовала Солен, она никак не могла от нее отделаться. Она снова и снова видела тело своего подзащитного, застывшее в неестественной позе на мраморных плитах Дворца. Она думала о его семье, детях, друзьях и сослуживцах. Ведь она была последней, кто видел его живым, кто говорил с ним, сидел рядом. Чувство вины не оставляло ее. Где она ошиблась? Что должна была сказать или сделать? Не должна ли она была предвидеть, допустить вероятность того, что может произойти самое страшное?

Солен вроде бы неплохо знала Артюра Сен-Клера, однако его поступок оставался для нее загадкой. Она не разглядела в нем предельного отчаяния, краха всех надежд, бомбы, готовой взорваться в любой момент.

Шок, испытанный Солен, перевернул всю ее жизнь. Она тоже упала с высоты седьмого этажа. Целые дни она проводила неподвижно в комнате с белыми стенами и занавешенными окнами. Свет был ей невыносим, малейшее движение, казалось, требовало нечеловеческих усилий. Она получала цветы от коллег из конторы и записки со словами поддержки, которые не в состоянии была читать. Она вышла из строя, точно автомобиль без топлива, стоящий на краю проезжей части. И как раз в год своего сорокалетия.

На английском термин burn out[4] Синдром (профессионального) выгорания ( англ. ). звучит легче, современнее, это куда лучше, чем депрессия . Сначала Солен просто не поверила. Какое все это имело отношение к ней, как она могла быть к этому причастна? Разве похожа она на тех чрезмерно чувствительных людей, чьи жалобы заполняют страницы журналов? Она всегда считала себя сильной, активной, динамичной. И прочно стоявшей на ногах – так, во всяком случае, ей казалось.