Скарлетт Томас - Орхидея съела их всех

Ой! Ужас! Тут еще и пара женских грудей из розовой резины, и…

На стене висят старые выцветшие плакаты. На одном из них – большой желтый смайлик. Еще на одном – желтая таблетка, над ней надпись “DJ Профит и MC Угар”. Тут есть и фотографии голой женщины, которая стоит посреди темного поля и держит какую-то светящуюся палку, и очень может быть, что это на самом деле… Ой, фу…

Холли быстро уходит в другую часть комнаты. Это отсюда так странно пахнет – землей, козами и ванилью. И – да, как она и думала, вот они. Много-много орхидей, с которых свисают стручки, похожие на… ну, честно говоря, на что они похожи, нельзя описать без использования неприличных слов. На одной из орхидей распустился цветок, и Холли собирается подойти поближе, чтобы его рассмотреть, но тут сзади доносится стук. Это закрылась дверь. Холли оглядывается. На цыпочках переходит в первую часть комнаты. Но…

– Так-так, – говорит Пророк. – Привет.

– Здравствуйте! – отвечает Холли. – Простите! Я немного заблудилась, и…

– Когда-то очень давно я рыскал по этому дому в поисках сокровища, и посмотри, что теперь со мной стало, – говорит он. – Я не советовал бы тебе следовать моему примеру.

Таким же голосом разговаривают отрицательные персонажи из черно-белых фильмов, которые учителя и старики любят показывать детям под Рождество. Всякий там Диккенс. Или та история с летающей кроватью. Такой немного лондонский голос и слегка надтреснутый. Как будто человека мучает нестерпимый кашель из-за какой-нибудь старомодной болезни типа туберкулеза или вроде того.

Нет, а правда, что это с ним произошло? Трудно сказать. У него седые волосы, совсем седые, как у древних стариков, но в них есть красные пряди, и волосы собраны в ужасный такой хвост, который сползает вниз по спине, подобно умирающей змее. Зубы – все четыре штуки – совершенно черные. Скулы такие высокие и острые, что кажется, перед тобой скелет. Вообще он очень похож на девушек с фотографий, которые показывали Холли, когда она лежала в клинике, эти девушки ели еще меньше, чем она. Какая глупая идея. Фотографии, которые должны, по задумке врачей, напугать девушек, на самом деле являются для них вдохновением. Точнее, худновением – это слово Холли узнала тоже там, в клинике. До клиники она не ела просто потому, что не любила еду и предпочитала ей теннис. Теперь же она не ест, потому что хочет победить этих скелетов. Хочет выиграть у них 6–0. 6–0. Двойную баранку. Но превращаться в такую развалину, как этот несчастный человек, который стоит сейчас перед ней, это как-то…

– Пожалуй, девчонка мне пригодилась бы, – говорит он.

– Э-э… Мне, наверное, пора возвращаться к тете Флёр.

– Сядь, – командует он.

– Но…

– Сядь.

– О боже. Послушайте, мне правда очень неудобно, что я вошла в ваше личное пространство, и…

– Сядь. Ты ведь, наверное, умеешь печатать?

– Печатать? Ну…

– Раз уж ты здесь и раз тебя здесь быть не должно, а значит, у тебя неприятности, я расскажу тебе историю своей жизни, а ты ее для меня запишешь. Потому что печатать, когда У ТЕБЯ НЕ ХВАТАЕТ ОДНОЙ РУКИ, это не так уж просто. Пускай это послужит тебе наказанием. А я за это… Хм, дай-ка я попробую угадать. Думаю, ты здесь для того, чтобы украсть у меня стручки.

– Ну…

– Угадал или нет?

Холли закрывает глаза.

– Да.

– Я дам тебе пять.

Открывает глаза.

– Спасибо. Но…

– Ты ведь внучка Куинна и Плам, так? Дневник прочитала?

– Да.

– То есть все про это знаешь.

– Да.

– И знаешь, как твои родители разжились деньгами?

– Ну, примерно.

– Но всей истории не знаешь.

– Нет.

– ДА СЯДЬ ЖЕ ТЫ, МАТЬ ТВОЮ.

Холли подходит к компьютеру и садится за стол. Она вдруг понимает, что дрожит. Рядом с компьютером – еще один пластмассовый член. Ей здесь не нравится. Где Эш? Где тетя Флёр?

– Ну что ж, – говорит он, пощипывая свою ужасную клочковатую седую бороду. – Какой у тебя вопрос номер один?

Холли размышляет.

– Что на самом деле произошло с моими дедушкой и бабушкой и с мамой Флёр?

Пророк заходится смехом. Точнее, это больше похоже на квакание. На предсмертный крик жабы.

– Ты думаешь, я это знаю? Этого не знает никто. Они вернулись на Затерянный остров, и, скорее всего, там их прикончил какой-нибудь шаман, которого достали люди, постоянно прилетающие к нему в деревню за бесплатной наркотой.

– Ясно.

– Вопрос номер два?

– Почему стручки стоят так дорого?

– Хорошо. Лучше. Мозговитая девчонка, а?

Холли пожимает плечами.