Леоне Росс - Один день ясного неба

Услышав голос за спиной, он резко качнулся назад.

– Завьер!

Ни у одной живой души не было такого поэтичного голоса.

– Да!

– Это Найя!

– Да. – У него разболелась голова.

– Это же я.

– Знаю.

Молчание. Потом ее голос:

– Ты послал за мной полицию.

– Все хорошо?

Ему хотелось еще что-нибудь сказать, но он не смог.

– Нет.

Он привалился к истекавшему древесным соком стволу и стал глядеть на детишек, что играли на песке внизу под скалой. Он боялся обернуться. У него возникла нелепая мысль, что, если он обернется, она исчезнет. И в повисшей тишине он подумал, что именно так и случится.

– Я не вернусь, Зав.

– Знаю.

И вдруг ему почудилось, что он и впрямь это знал.

Она заплакала.

– Ты даже не посмотришь на меня?

– Что ты хочешь, чтобы я сказал?

Его голос звучал холодно, и Завьеру не понравилось даже его звучание.

– Что-нибудь! – В ее голосе слышалось разочарование, но он не знал, о чем она говорит или что ей нужно, отчего почувствовал себя дураком и ему стало очень грустно. – Что-нибудь! Завьер! Я ухожу от тебя!

Он ждал. Потом раздался крик: «Найя!» Голос прозвучал не громче, чем вздох после смешка, но он отчетливо услышал ее имя и понял, что это значит. Он услыхал ее шепот: ухожу, ухожу, ухожу ! – точно порыв ветра, свистящего сквозь пустую ракушку.

– И к кому ты уходишь, Найя?

– Ни к кому, – ответила она. А потом ее словно подхватил порыв свистящего сквозь ракушку ветра. – К тому, кто любит меня, кто заботится обо мне, для кого я в жизни на первом месте. Ты же знаешь, каково мне было все эти годы, ведь я понимала, что ты меня не выбрал?

– Но… – Он уже ничего не понимал. Она была явно не в себе. – Я же выбрал тебя!

Она обхватила его сзади обеими руками. Прижалась к нему жарким телом. Он поразился, насколько это тело показалось ему незнакомым.

– Умоляю тебя, Зав. Скажи мне правду, когда я спрошу. Даже если эта правда тебя обожжет. Умоляю тебя.

Он чувствовал, как она прижалась носом и губами к его позвоночнику.

– Да, да, – ответил он, ощущая сковавший его ужас и ощущая, как неумолимо надвигается нечто, что даст ответы на все вопросы. – Да!

– Я не знаю, что ты называешь любовью. Но что бы ты ни понимал под этим словом, Завьер, все эти годы… Ты когда-нибудь любил меня?

– Найя!

– Ты знаешь, что я имею в виду, Завьер!

Она рыдала. Он знал.

– Нет, – произнес он.

Он женился на ней, потому что ей этого хотелось больше всего на свете. А любил он Анис Латибодар.

«Скоро вернусь» – вот что в конце концов написала Анис мелом на доске объявлений рядом со своим рабочим помещением. Эта короткая фраза часто употреблялась, причем с разным смыслом, и могла означать что угодно. Она надеялась, что никто не рассердится и не сотрет надпись.

Она стояла, уперев руки в боки, и глядела на фабрику, где работал Тан-Тан. Закрыто, плотно, как двустворчатая ракушка.

Она еще ни разу не видела, чтобы фабрика игрушек на Дукуйайе – эта торчащая над землей зеленая бегемотоподобная туша – была закрыта или не работала. Ей ужасно захотелось изо всех сил заорать: « Придержите соба-а-а-а-а-ку!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Хутия – вид съедобных грызунов, обитающих на Ямайке (иначе: ямайский кролик). – Здесь и далее прим. переводчика.

От master – господин. Местное обращение к уважаемому человеку.

Анона – плод, произрастающий в субтропиках и тропиках (Карибский бассейн, Таиланд и т. п.).