Гленнон Дойл Мелтон - Держись, воин! Как понять и принять свою ужасную, прекрасную жизнь

Горе невозможно исправить. Его нужно пережить – пережить сообща. И когда придет время, из этого горя что-то возродится. Испытав настоящее горе, мы становимся более глубокими, способными сочувствовать и сопереживать боли других людей. Мы знаем это. И через горе наших друзей мы лелеем в своих сердцах надежду, что в конце концов все будет хорошо. Но не говорим об этом нашим друзьям. Мы даем им возможность самим прийти к этой мысли. Надежда – это дверь, которую каждый должен открыть сам.

Сегодня мы с сестрой страдаем каждая по-своему. Она помогла исцелиться мне, как я помогла ей. Мы поддерживаем друг друга снова и снова, каждый день. Нам посчастливилось быть ранеными целителями. И это хорошо.

У сестры и Джона только что родился первенец. Он пришел в этот прекрасный мир.

Любовь всегда побеждает.

Чтение – это мой вдох , а сочинительство – мой выдох . Если я не буду читать и писать, то начну задыхаться и могу, как дикая кошка, наброситься на ближних, вцепиться человеку в глаза и вскарабкаться на голову, чтобы сделать хоть глоток воздуха. Вот почему муж поддерживает мою писательскую деятельность – ведь близкий человек именно он. Мы с Крейгом считаем, что у девушки должно быть место для вдоха и выдоха. Место, где можно спокойно и уверенно сказать правду.

В повседневной жизни нам не часто позволительно говорить правду. Существует определенный набор слов, реакций и милых глупостей, которые приемлемы для людей: «У меня все хорошо, а у вас?». Но у нас не принято говорить нечто большее – особенно о том, что на самом деле с нами происходит. Мы рано усваиваем, что голая правда создает людям неудобство. Истинные леди так себя не ведут. Правда лишает нас популярности. И мы учимся искусству милой лжи, чтобы нас можно было любить. А когда мы вырываемся из этой системы, то живем в состоянии раздвоения личности. В нас существует личность публичная, которая всегда говорит правильные вещи, чтобы удерживаться в своем окружении, и личность тайная, которая думает совсем иное.

В какой-то момент меня так достал собственный бред, который мое публичное «я» выплескивает на другую женщину, рассказывая о моем благополучии, что я решила его убить. Откровенно говоря, со мной очень редко все бывает в порядке. Обыкновенно я вовсе не в порядке – до такой степени, что порядок могу рассмотреть только в бинокль. А порой со мной все бывает настолько в порядке, что жду, когда птицы заметят мою сверхчеловеческую радость и заговорят со мной. Эксперимент с Тэсс прошел успешно. И я сказала Крейгу, что собираюсь раскрыть свое тайное «я» другим матерям на игровой площадке и в торговом центре. Знакомство могло происходить примерно так: «Привет, я – Гленнон. Я пытаюсь все исправить. Совсем недавно мне пришлось пережить чувство одиночества, и я была не в состоянии поддерживать близость со своим мужем. Довольно часто без всякой причины я злюсь на собственных детей. Меня это мучает. Спасает только йога. И еще дыхательная гимнастика и ванны. А как ваши дела?».

Если женщина ответит честно, прекрасно – у меня появится новый друг! И если она убежит, это тоже хорошо! По крайней мере, мы будем точно знать, что не подходим друг другу. Я находила свой план блестящим и очень толковым.

Но сестра сказала:

– Пожалуйста, дорогая, пообещай мне, что ты этого не сделаешь. Ради блага твоих детей – и окружающих.

Она уверяла, что такими вещами не принято делиться на игровой площадке, даже если это правда. Посторонние люди, которые помогают детям преодолеть полосу препятствий, вовсе не хотят знать о моей тревоге, восторгах и смятении. Сестра сказала, что временами полезно фильтровать собственные мысли, чтобы оградить себя и родных от ненужных унижений. Только так общество может жить спокойно. Я спросила, не означает ли подобный «фильтр» обычную ложь, и она ответила, что это именно так.

Конечно, сестра была права. Это понятно. Но все равно я считаю, что девушке необходимо делиться с кем-то своим истинным, тайным «я». Чтобы не попасть в неловкое положение, ей нужно иметь место, где можно высказать все, что она на самом деле думает, когда либо толкует про правильные вещи, либо отмалчивается из-за политики фильтров/лжи.

Это крайне важно также для ребенка, потому что разрыв между тайным «я» и «я» публичным возникает в раннем возрасте и тяжело переживается детьми. Каждой маленькой девочке когда-нибудь скажут, что мир не желает видеть ее уродливое, напуганное, тайное «я». Иногда она узнает это из рекламы, порой – от близких, а случается, и от собственных демонов.