Сара Уотерс - Дорогие гости

Когда лицо матери прояснилось, став просто усталым лицом пожилой женщины, Фрэнсис поднялась с кровати:

– Тебе принести чего-нибудь? Может, печенья пожевать перед сном?

Мать начала устраиваться в постели:

– Нет, не хочу печенья. Потуши свет, пожалуйста.

Она откинула косицы с плеч и поудобнее положила голову на подушку. На переносице у нее остались вмятины от очков, похожие на синяки. Когда Фрэнсис потянулась к лампе, наверху опять послышались шаги, и она снова вскинула глаза к потолку:

– Как будто там Ноэль или Джон-Артур… – пробормотала она, гася свет.

«Да, действительно, как будто они», – подумала Фрэнсис несколькими секундами позже, стоя в темном холле. Ибо теперь ощутила запах табачного дыма, услышала невнятный мужской голос на лестничной площадке и глухой стук мужских домашних туфель. Сердце у нее вдруг зашлось, дыхание мучительно перехватило, как бывает, когда неудачно ударишься локтем или коленом. Как неожиданно накатывает горе, до сих пор! Фрэнсис помедлила у подножия лестницы, пережидая приступ боли. «Если бы только, – впервые за долгое время подумала она, поднимаясь по ступенькам, – ах, если бы только я могла сейчас, свернув с лестницы, увидеть на площадке кого-нибудь из братьев – Джона-Артура, например; худого, вечно серьезного, как все книгочеи, похожего на чудаковатого монаха в своем коричневом егеровском халате [3] «Егер» (Jaeger) – британская компания, выпускающая одежду из натуральных волокон (шерсти и т. п.); учреждена в 1884 г. и сандалиях из „Гарден-Сити“…»

Но там оказался всего лишь мистер Барбер, с сигаретой в углу рта, без пиджака, в рубашке с закатанными рукавами. Он возился с какой-то мерзкой штуковиной, которую, очевидно, только что повесил на стену: помесь барометра и платяной щетки, покрытая ядовито-оранжевым лаком. И пятна ядовитого цвета теперь повсюду, удрученно отметила Фрэнсис. Будто какой-то великан, ссосавший целый мешок разноцветных леденцов, прошелся языком по дому. Поверх выгоревшего старинного ковра в бывшей материной спальне расстелены кричащие псевдоперсидские ковры. Прекрасное трюмо наискось завешено индийской шалью с бахромой. На стене эстамп с античными обнаженными фигурами, в стиле лорда Лейтона [4] Фредерик Лейтон (1830–1896) – английский художник, яркий представитель викторианского академизма. . Плетеная клетка медленно вращалась на шнуре, привязанном к крюку, вкрученному в потолок. В клетке, на жердочке из папье-маше, сидел попугай из шелка и перьев.

Газовые рожки на лестничной площадке, отвернутые до предела, яростно шипели. «Интересно, – подумала Фрэнсис, – помнят ли жильцы, что за газ платим мы с матерью?»

Встретившись взглядом с мистером Барбером, она сказала фальшиво-жизнерадостным тоном под стать новой обстановке:

– Обустраиваетесь, да?

Мистер Барбер вынул изо рта сигарету и подавил зевок:

– На сегодня с меня хватит, мисс Рэй. Я внес свою лепту, перетаскав сюда все чертовы ящики. А вот порядок пусть наводит Лилиана. Она такое любит. Дай ей волю, навела бы порядок во всей Англии.

До сих пор Фрэнсис не рассматривала мужчину толком, отметила лишь лейтмотив поведения – шутливую ворчливость, – но и все, ничего более вещественного. Теперь же, в ровном газовом свете, она увидела безупречную опрятность всего облика, свойственную клеркам. Без ботинок он был всего на дюйм-два выше ее. «Слабак», – назвала его жена, но для слабака в нем слишком много жизни. Рыжеватая щетина, крохотные рябинки от прыщей на щеках, узкий подбородок, скученные зубы, белесые, почти невидимые ресницы. Но вот глаза, ярко-голубые, почти синие глаза делали его прямо красавцем, ну или почти, – во всяком случае, мужчиной куда более привлекательным, чем ей показалось поначалу.

Фрэнсис отвела взгляд:

– Ладно, пойду спать.

Он подавил очередной зевок:

– Счастливица вы! А мне еще ждать и ждать, пока Лили украшает спальню.

– Я потушила свет внизу. С калильной сеткой в холле есть небольшая хитрость, так что я решила сама погасить. Надо будет показать вам, как с ней управляться.

– Покажите сейчас, если хотите, – услужливо предложил он.

– Мать уже легла спать. Ее комната внизу, прямо у лестницы.

– А. Тогда завтра покажете.

– Обязательно. Боюсь, правда, если вам или миссис Барбер понадобится выйти во двор ночью, внизу будет темно.

– О, мы найдем дорогу.

– Можете взять лампу.

– Да, точно, отличная мысль. Или знаете что? – Молодой человек улыбнулся. – Я отправлю Лили вниз на веревке. Если что не так, она мне подергает.