Жюльетта Бенцони - Брызги шампанского. Роман о замках

В разбитом на части королевстве, наполовину занятом англичанами, де Жиак проложил извилистый путь к Бургундскому двору, где он стал советником, а заодно и любовником Изабеллы Бургундской, в то время как его жена стала любовницей герцога Бургундского – Жана Бесстрашного. Вдвоем они довели герцога до покушения в Монтеро, где тот должен был пасть под кинжалами убийц.

За эту услугу Карлу VII пришлось хорошо расплатиться. Де Жиак стал его фаворитом и советником, но мрачному Пьеру хотелось большего: сначала самому управлять королевством, затем стать мужем самой красивой женщины при дворе – Екатерины де л’Иль-Бушар, вдовы Гуго де Шалона и графини де Тоннер. Это двойное желание и привело его в верхние покои своего донжона, чтобы встретиться там с Сатаной, потому как, очевидно, Бог остался глух к его амбициозным мольбам.

На рассвете он спустился нетвердым шагом, словно пьяный, постоянно потирая правую руку, точно желая стереть въевшееся пятно. Эту правую руку де Жиак пообещал дьяволу – в уплату за запрошенную помощь…

И тут же эта «рука» начала действовать. Жениться на графине де Тоннер де Жиаку мешало одно непреодолимое обстоятельство: его жена умирать не собиралась, да еще и была беременна вот уже несколько месяцев. Чтобы избавиться от нее, он задумал преступный план, который не замедлил привести в действие: он взял два кубка и наполнил их вином, удивительно густым и черным. После ужина он протянул один Жанне, предлагая выпить за успех их общих планов. Каких планов? Ну что же, назовем это… сюрпризом для нее.

Чтобы подбодрить ее, он поднес свой кубок к губам, но не отпил. Жанна де Жиак начала пить, но, будучи дамой чуткой, заметила, что Пьер не прикоснулся к своему вину. Допивать она не стала, несмотря на то, что он ее сначала просил, потом угрожал, а потом и вовсе приказал. Поняв, что он хочет ее смерти, она спросила – почему. Он цинично ответил, что она ему мешает, так как он любит другую женщину, моложе, красивее и богаче…

После подобного заявления Жанна отказалась пить остаток и выплеснула вино. Готовый на все ради смерти жены, Пьер схватил ее, обвязал веревкой, приготовленной специально на этот случай, и закинул на спину, несмотря на ее весьма немалый вес. Он отправился в конюшню, оседлал лошадь, привязал к ее крупу несчастную и сам забрался в седло. Пришпорив лошадь, он понесся в деревню через потайные ворота, открытые специально для этого случая. Тем временем яд начал действовать, и Жанна закричала, испытывая ужасные муки, усиливаемые галопом. Она стала умолять мужа развязать ее, подумать об их ребенке… Но он лишь рассмеялся: дети у него были и еще будут: красавица Екатерина, без сомнения, подарит их ему. А этот – наверняка какой-нибудь бастард, зачатый неизвестно от кого.

Адский галоп продолжился. Они проезжали виноградники, леса и поля, наводя ужас на крестьян, сидящих в своих хижинах. Те, кто видел этого всадника в черном на безумной лошади с белым кричащим телом, думали, что то был зловещий охотник, везущий ночью свою дичь, и спешили закрыть глаза и зажать уши, чтобы, не дай Бог, не быть проклятыми.

Пьер де Жиак вез свою жертву до тех пор, пока у лошади не стали подкашиваться ноги. Тогда он остановился. Жанна была уже мертва. На крупе лошади лежал окровавленный труп, чье перекошенное лицо отображало последствия страшной агонии. Ему оставалось только закопать ее на месте с помощью лопаты, которую он предусмотрительно взял с собой, а затем, закончив дело, выкинул в реку.

Потом он лег рядом со свежей могилой, на которой даже посадил кустик, и заснул. Утром он вернулся в Шатоге с заранее заготовленной историей: у его беременной жены ночью возникла прихоть поехать в монастырь в Клермоне, чтобы там ожидать рождения ребенка. Затем было объявлено, что та умерла при родах, и никто не стал выяснять правду, ибо все боялись Пьера де Жиака.

Через несколько дней, счастливый и свободный, он поехал ко двору Карла VII, где его ждала женщина его мечты. Там его ожидала не только любовь, но и исполнение всех желаний, о которых он говорил в ту темную ночь в Шатоге.

Два месяца спустя Пьер де Жиак женился на Екатерине де л’Иль-Бушар. Сам король присутствовал на церемонии, подписал брачный договор и обнял молодоженов. В последующие месяцы Пьер действительно был счастлив и не испытывал никаких угрызений совести за совершенное преступление. И изо дня в день возрастало его разрушительное влияние на слабовольного короля. Бесспорный фаворит, он управлял небольшим двором в Бурже, и из страха никто ему не смел перечить. 3 августа 1426 года он стал первым камергером короля и начал править единолично, беззащитными перед его вызывающей надменностью оказались даже самые упрямые головы, не считая одной: его заклятого врага Жоржа де Ля Тремуйя, который ненавидел Пьера так же сильно, как любил красавицу Екатерину.