Араминта Холл - Всё или ничего

Araminta Hall

Everything and Nothing

© Перевод. Матц Т. П., 2012

Originally published in the English language by HarperCollins Publishers Ltd. under the title «Everything and Nothing»

© Araminta Hall, 2011

© Издание на русском языке, перевод на русский язык. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2012

© Оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2014

Метро выкинуло Агату в одном из тех районов, жители которых обычно врут насчет своего почтового кода. Хотя Агата никак не могла уразуметь, почему надо стесняться там жить. Улицы были длинными и широкими, рядом с каждым из домов, построенных в викторианском стиле, как часовые, стояли деревья. Сами дома высились горделиво и изящно, будто возникли в готовом виде, когда Бог создавал мир за семь дней, – самая любимая сказка Агаты в детстве. Они были строгими и величественными, к ним вели дорожки из оранжевых кирпичей, напоминающих гигантские таблетки от кашля, витражные стекла во входных дверях отражали свет неизбежных люстр в холле, медные элементы на дверях и маленькие кованые решетки были весьма к месту. У домов даже имелись эти необыкновенные эркеры, которые напоминали Агате ряд гордых беременных животов. Там, где она выросла, не было ничего подобного.

Адрес, записанный на листке бумаги, который Агата сжимала в руке, привел ее к двери с необычным звонком. Это был твердый, круглый, металлический шар, который вы должны выдернуть из резного гнезда. По возрасту, скорее всего, он был таким же, как и сам дом. Агате звонок понравился прежде всего за его смелость – это надо же так высовываться, – а также за его способность выжить. Она дернула и услышала треньканье где-то внутри дома.

Пока Агата ждала, она постаралась войти в роль. Попрактиковалась в улыбке и напомнила себе, что не следует делать размашистых жестов, надо вести себя сдержанно. Дело не в том, что на самом деле она не была такой или что это выдумка, просто она должна была помнить, кто она.

Мужчина, открывший дверь, выглядел взъерошенным, как будто у него выдался тяжелый день. Где-то в доме плакала девочка, а на руках у мужчины сидел мальчик, на вид слишком большой, чтобы сосать молоко из бутылочки через соску. В доме было влажно и душно, и она обратила внимание, что окна в кухне запотели. Пальто, ботинки и даже велосипед были свалены в кучу в холле.

– Извините, – сказал Кристиан Дональдсон, во всяком случае, она решила, что это должен быть он, – у нас тут слегка хаос. Но пока ничего смертельного.

– Не беспокойтесь, – ответила Агата, которая по опыту знала, что люди типа Дональдсона тайно, а может, и открыто стремятся казаться хаотичными.

Он протянул свободную руку:

– Полагаю, вы Энни.

– Вообще-то Агата. – Ошибка ее обидела, но она постаралась не делать поспешных выводов. – Ну или Эгги.

– Черт, простите, я все перепутал, мне показалось, жена сказала… Ее сейчас нет дома. – Его сбивчивый ответ исправил ей настроение. Они были просто одной из этих семей. Он отступил: – Извините, входите, пожалуйста. Что это я держу вас на пороге?

Ревущая девочка сидела за столом в кухне, а сама кухня выглядела так, будто по буфетам и полкам прошлась маленькая армия бунтовщиков, рассыпав содержимое по всем имеющимся поверхностям.

– Папа, – взвизгнула девочка из-за стола, – это нечестно. Почему я должна есть эту брокколи, когда Хэл вообще ничего не ест?

Агата вместе с ребенком ждала ответа, но так и не дождалась. Она ненавидела, когда взрослые отделываются молчанием. Она посмотрела на мужчину, который, как она надеялась, наймет ее в няньки, и увидела, что лицо его покрыто тонким слоем пота. Это дало ей смелость выступить:

– Какой цвет ты любишь больше всего?

Девочка перестала блажить и взглянула на нее. Вопрос был слишком интересным, чтобы его игнорировать.

– Розовый.

Предсказуемо, подумала Агата. Ее дочери будут предпочитать голубой.

– Что ж, это здорово, потому что у меня в сумке есть пакетик «Смартиз», а мне не нравится розовый горошек, так что, если ты съешь этот крошечный кусочек брокколи, я отдам тебе все мои розовые горошины.