Анна Антонова - Танец мечты

Однако никто моего временного помешательства не разделял и, к счастью, не замечал. Мы начали занятие, провели распевку и повторили песни, которые уже начали разучивать. А вот потом случилось продолжение сказки.

– Мы с Ваней начали репетировать его партию, – начала Евгения Петровна. – Параллельно начнем учить и партию хора. А потом соединим и посмотрим, что получится.

Мне казалось, что получится сущая ерунда – никакой хор Ванечке не нужен, мы будем только мешать, – но все девчонки радостно загалдели, одобряя эту идею, и мое мнение явно никто учитывать не стал бы. Да и чем бы я объяснила – тем, что мы недостойны даже выступать на заднем плане такого блистательного солиста?

– Мне Ваня текст принес, так что оперативно учим английские слова, – объявила Евгения, раздавая нам листочки.

Он и о нас позаботился, не забыл распечатать экземпляры! Мое восхищение Ванечкой росло с каждой минутой, в скором времени грозя не поместиться в зале и выплеснуться через окна на улицу.

– Давайте сначала мелодию, без слов, – скомандовала Евгения и без промедления подала нам пример.

Я думала, современная композиция, да еще и без слов, из ее уст будет звучать более чем странно, но ошиблась – со своей задачей хоровичка справилась прекрасно.

Мы повторили за ней, а потом она скомандовала:

– А теперь давайте рискнем со словами. Английский все учили?

– Я немецкий, – пискнула одна из девчонок.

– А я испанский, – отозвалась другая.

– Значит, придется выучить, – серьезно заметила Евгения. – А пока воспроизводите на слух. Поехали, попробуем!

И мы грянули всемирно известное, то, что знает каждый, даже тот, кто никогда в жизни ничего не слышал про Уэббера и Райса:

Я боялась, что язык запутается в словах, но текст оказался относительно несложным, и для первого раза мы выступили довольно слаженно. Ванечка, как простой смертный, пел вместе с нами, и я замирала от восторга, выделяя его голос в общем хоре.

Когда занятие закончилось, я замешкалась в зале. На этот раз практически неосознанно, но твердо зная, сегодня все получится. Я отключила волю, и меня словно вела внешняя сила, которой я беспрекословно подчинялась. Даже Ленка не стала ни о чем спрашивать, просто сочувственно посмотрела и удалилась в одиночестве.

Интуиция не подвела – Иван тоже задержался, собирая вещи, и из зала, а потом и из школы мы вышли вместе.

– Классно поешь, – похвалила я.

Все мое смущение испарилось без следа.

Он хмыкнул:

– И ты туда же!

– Странно, если бы я первая это заметила, – не обиделась я. – Давно занимаешься?

– Вообще не занимаюсь.

– Да ладно, – усомнилась я. – Так не бывает.

Он пожал плечами:

– Четыре класса музыкалки ведь не в счет?

– Я тоже училась в музыкалке, а потом бросила, – обрадовалась я. – Какое совпадение! Ты в какую школу ходил?

– Седьмую, а что?

– И я в седьмую, – протянула я.

Меня озарило смутное сомнение:

– А ты не сидел на сольфеджио за последней партой?

– Ну, допустим, сидел. – Он повернулся и первый раз посмотрел мне прямо в глаза.

– Значит, это с тобой мы…

– Дрались из-за места? – спокойно уточнил он.

– Разве мы дрались? – потупилась я.

– Я тебя сразу узнал, – спокойно заметил Иван.

– Что же молчал?

– Думал, ты давно все забыла, чего какую-то ерунду вспоминать, – улыбнулся он.

– Вовсе не ерунду! – горячо возразила я. – Я эту историю часто вспоминала… Только не помнила, как тебя зовут, – призналась я.

– Я тоже, – в тон отозвался он.

– А сейчас-то хоть запомнил?

Я не собиралась кокетничать – этот игривый тон откуда-то вылез сам собой.

– Активировал неиспользуемые участки мозга и постарался запомнить, – серьезно отозвался он.

Я рассмеялась.

– Слушай, – осенило меня. – Если ты так круто поешь, почему же ты в музыкалке диктант нормально не мог написать?

– Это разные вещи, – снисходительно пояснил Иван. – И вообще, петь я уже потом начал, когда музыкалку бросил…

Во мне проснулась старая обида:

– Ты хоть сам бросил, а меня родители забрали!

– И правильно сделали, – прокомментировал он. – Ты же плохо училась?

– Откуда ты?.. – начала я, но спохватилась: – А, ну да…

– Тогда чего было тебя и себя зря насиловать? Если человек хочет музыкой заниматься, он все равно к ней вернется. Вот как мы с тобой сейчас.

Это «мы с тобой» согрело мне сердце, и я поспешила согласиться: