Однако никто моего временного помешательства не разделял и, к счастью, не замечал. Мы начали занятие, провели распевку и повторили песни, которые уже начали разучивать. А вот потом случилось продолжение сказки.
– Мы с Ваней начали репетировать его партию, – начала Евгения Петровна. – Параллельно начнем учить и партию хора. А потом соединим и посмотрим, что получится.
Мне казалось, что получится сущая ерунда – никакой хор Ванечке не нужен, мы будем только мешать, – но все девчонки радостно загалдели, одобряя эту идею, и мое мнение явно никто учитывать не стал бы. Да и чем бы я объяснила – тем, что мы недостойны даже выступать на заднем плане такого блистательного солиста?
– Мне Ваня текст принес, так что оперативно учим английские слова, – объявила Евгения, раздавая нам листочки.
Он и о нас позаботился, не забыл распечатать экземпляры! Мое восхищение Ванечкой росло с каждой минутой, в скором времени грозя не поместиться в зале и выплеснуться через окна на улицу.
– Давайте сначала мелодию, без слов, – скомандовала Евгения и без промедления подала нам пример.
Я думала, современная композиция, да еще и без слов, из ее уст будет звучать более чем странно, но ошиблась – со своей задачей хоровичка справилась прекрасно.
Мы повторили за ней, а потом она скомандовала:
– А теперь давайте рискнем со словами. Английский все учили?
– Я немецкий, – пискнула одна из девчонок.
– А я испанский, – отозвалась другая.
– Значит, придется выучить, – серьезно заметила Евгения. – А пока воспроизводите на слух. Поехали, попробуем!
И мы грянули всемирно известное, то, что знает каждый, даже тот, кто никогда в жизни ничего не слышал про Уэббера и Райса:
Jesus Christ, Jesus Christ
Who are you? What have you sacrificed? [2]
Я боялась, что язык запутается в словах, но текст оказался относительно несложным, и для первого раза мы выступили довольно слаженно. Ванечка, как простой смертный, пел вместе с нами, и я замирала от восторга, выделяя его голос в общем хоре.
Когда занятие закончилось, я замешкалась в зале. На этот раз практически неосознанно, но твердо зная, сегодня все получится. Я отключила волю, и меня словно вела внешняя сила, которой я беспрекословно подчинялась. Даже Ленка не стала ни о чем спрашивать, просто сочувственно посмотрела и удалилась в одиночестве.
Интуиция не подвела – Иван тоже задержался, собирая вещи, и из зала, а потом и из школы мы вышли вместе.
– Классно поешь, – похвалила я.
Все мое смущение испарилось без следа.
Он хмыкнул:
– И ты туда же!
– Странно, если бы я первая это заметила, – не обиделась я. – Давно занимаешься?
– Вообще не занимаюсь.
– Да ладно, – усомнилась я. – Так не бывает.
Он пожал плечами:
– Четыре класса музыкалки ведь не в счет?
– Я тоже училась в музыкалке, а потом бросила, – обрадовалась я. – Какое совпадение! Ты в какую школу ходил?
– Седьмую, а что?
– И я в седьмую, – протянула я.
Меня озарило смутное сомнение:
– А ты не сидел на сольфеджио за последней партой?
– Ну, допустим, сидел. – Он повернулся и первый раз посмотрел мне прямо в глаза.
– Значит, это с тобой мы…
– Дрались из-за места? – спокойно уточнил он.
– Разве мы дрались? – потупилась я.
– Я тебя сразу узнал, – спокойно заметил Иван.
– Что же молчал?
– Думал, ты давно все забыла, чего какую-то ерунду вспоминать, – улыбнулся он.
– Вовсе не ерунду! – горячо возразила я. – Я эту историю часто вспоминала… Только не помнила, как тебя зовут, – призналась я.
– Я тоже, – в тон отозвался он.
– А сейчас-то хоть запомнил?
Я не собиралась кокетничать – этот игривый тон откуда-то вылез сам собой.
– Активировал неиспользуемые участки мозга и постарался запомнить, – серьезно отозвался он.
Я рассмеялась.
– Слушай, – осенило меня. – Если ты так круто поешь, почему же ты в музыкалке диктант нормально не мог написать?
– Это разные вещи, – снисходительно пояснил Иван. – И вообще, петь я уже потом начал, когда музыкалку бросил…
Во мне проснулась старая обида:
– Ты хоть сам бросил, а меня родители забрали!
– И правильно сделали, – прокомментировал он. – Ты же плохо училась?
– Откуда ты?.. – начала я, но спохватилась: – А, ну да…
– Тогда чего было тебя и себя зря насиловать? Если человек хочет музыкой заниматься, он все равно к ней вернется. Вот как мы с тобой сейчас.
Это «мы с тобой» согрело мне сердце, и я поспешила согласиться:
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу