Пэппер Винтерс - Разрушенные (ЛП)

Я подняла глаза, сдерживая на губах проклятья, но все мои слова испарились от потрясения.

Я была готова к небольшому шоку от его прикосновения, с оттенком новизны и нерешительности, но не была готова к электрическому разряду, пронесшемуся от его тела к моему, с содроганием, отозвавшимся у меня в груди.

Я широко раскрыла глаза и сглотнула, стараясь заставить свой мозг работать.

Фокс издал гортанный стон и крепко сжал пальцы. Он свирепо посмотрел на меня, и его вид говорил о том, что он готов меня убить.

— Кто ты?

Когда я не ответила, другой рукой он сильно ударил себя по лицу. Фокс нахмурился, в то время как выражение его лица было недовольным и яростным.

— Ты думала, что я не видел, как ты наблюдала? Твои глаза все время были прикованы ко мне. Ответь мне. Кто ты? — его глубокий, акцентированный голос заставил напрячься мои соски, а дрожь страха прошла по мне волной.

Мое самообладание наполнило меня показной смелостью.

— У меня нет привычки отвечать на такие грубые вопросы.

Фокс стиснул челюсть и сильнее сжал мою руку.

Всё, о чем я могла думать — бежать. Его глаза выглядели почти белыми от злости. Лицо блестело от покрывающего его пота, небольшая струйка крови стекала из носа и отдавала запахом металла. Шрам на его щеке кричал, что он был опасным мужчиной. Он был мужчиной, который жил, игнорируя правила и законы. Это был мужчина, которого боятся.

— У меня нет привычки касаться женщин, но все же, я это делаю, — он встряхнул меня, чтобы подчеркнуть свои слова. — Ответь мне. Кто ты, черт побери, и откуда ты взялась?

Я не могла двигаться, когда он наклонился ближе, и его глаза пронзили меня глубже, чем чей-либо взгляд. Я чувствовала себя обнаженной, беззащитной и практически в ловушке.

Вздернув подбородок, я злобно посмотрела на него.

— Отпусти меня.

Он так тряхнул головой, что взметнулись пряди его золотых волос, и задал вопрос:

— Что ты делала так близко к рингу? Девушки предназначены либо для того, чтобы ровно лежать на их гребаных спинах в приватных комнатах, либо смешиваться в толпе. — Его взгляд переместился с моего лица, рассматривая мое тело сверху вниз: — За исключением если ты не сотрудник, то шпион. Мое терпение на исходе, и я предлагаю тебе ответить на мой вопрос.

Когда он еще ближе дернул меня к себе, каждый страх и трудности в моей жизни показались мне несущественными. Тепло его тела наполнило меня потребностью и отвращением. Это был не мужчина. Это был хладнокровный убийца.

Отодвинув руку, я повернула плечо, чтобы заставить его отпустить меня. Проблема была в том, что он следил за каждым моим движением. Он сжал пальцы, и я сдалась. Он удерживал меня, как пленницу, не прилагая никаких усилий, отчего мое сердце замерло. Я ненавидела свое предательское тело, реагирующее на него так, как я никогда раньше не чувствовала. Я ненавидела, что он бросал мне вызов. Но больше всего я ненавидела интригу, загадку.

— Я не шпион. Ты что, Джеймс Бонд? Убери от меня свои руки. Хватит меня допрашивать.

— Нет, пока ты не скажешь, как попала в мой клуб. Что с тобой не так?

— Всё со мной нормально.

— Ты лжешь. Что-то не так, — он буквально смотрел внутрь меня. — Ты заставляешь меня чувствовать, — прерывая себя, он зарычал. Он пах землей и дымом, и силой с примесью шоколада. Его руки были горячими, крепко держа мои, смертельно. — Я никогда не видел тебя раньше, а я не люблю незнакомцев. Я спрошу еще раз. Кто ты, черт побери, и почему меня влечет к тебе?

Мое сердце остановилось. Его ко мне влечет?

Он тоже это чувствовал. Странное чувство, непонятная потребность. Может быть, это было исключительно похотью двух тел, одно из которых признало человека с подобными же желаниями и побуждениями. Если бы это было так, я бы не была так сильно затронута.

Все что я чувствовала, наблюдая за его боем, всплыло на поверхность. Он причинял боль без раскаяния. Он действовал так, будто разбить парню коленную чашечку было ничем. Как я могла позволить этой глупой химии в моем теле заменить мое чувство самосохранение?

Я освободила руку, готовая ударить его и бежать, но остановилась.

Он заставлял меня чувствовать себя живой.

Он заставлял меня чувствовать себя женщиной, а не матерью или подругой, или неудачницей.

Он заставлял меня чувствовать себя сильной и покорной одновременно.

Я чувствовала себя так, как будто прожила свою жизнь в тумане. Совершая монотонные действия день за днем, всегда ставя чужие потребности выше своих. Впервые, мои собственные потребности проявились очень сильно, и меня охватило осознание, связь, слепое увлечение незнакомцем.