Айра Уайз - Испанские страсти

Позади них раздалось деликатное покашливание. Джасмин обернулась — и сердце ее тут же ушло в пятки: рядом стояла свекровь. Что она успела услышать? Что увидела? Муж и жена ругаются, как сотни раз в прошлом? Беатрис настороженно переводила взгляд с одного на другую и обратно.

Господи, помоги мне! — взмолилась Джасмин.

— Извините, что вмешиваюсь, — сухо произнесла Беатрис, неодобрительно глядя на раскрасневшееся лицо снохи. — Но меня беспокоит здоровье вашей матери, Джасмин. Родриго повел ее танцевать — на костылях-то! — и я боюсь, что она переутомится, А Родриго, к сожалению, ни за что вовремя не остановится.

Одного взгляда хватило, чтобы понять: беспокойство Беатрис вполне обоснованно. Шестидесятилетний Родриго и впрямь кружил в танце Кэтрин, а та, опираясь на костыль, самозабвенно отплясывала, забыв обо всем на свете. Более того, Родриго откровенно флиртовал со своей партнершей. Кэтрин смеялась, от души наслаждаясь происходящим, но даже со своего места Джасмин видела, напряжение сказывается на матери не лучшим образом.

— Я пойду, и… — Не договорив, Джасмин собралась бежать к Кэтрин, но Эстебан остановил ее.

— Лучше я. — И в ответ на недоуменный взгляд Джасмин пояснил:

— Кэтрин непомерно польстит, если за нее сцепятся двое мужчин! — С этими словами Эстебан улыбнулся жене и ушел. Джасмин внезапно осталась наедине с женщиной, которая терпеть ее не могла. Обе разом почувствовали себя крайне неловко, обе молчали, не зная, что сказать.

— Мой сын очень привязан к вашей матери, — нарушила молчание Беатрис.

— Да. — Увидев, как Эстебан шутливо борется с Родриго за руку Кэтрин, Джасмин почувствовала, что глаза ее увлажнились. — Мама тоже его любит.

Она вовсе не предполагала обидеть собеседницу этим невольным намеком на ее, Беатрис, холодную враждебность к снохе. Но та восприняла слова Джасмин именно так и резко повернулась, намереваясь уйти.

— Нет, останьтесь, пожалуйста! — порывисто взмолилась Джасмин. Они с Эстебаном договорились начать все сначала, и ради него она должна попытаться наладить отношения. Свекровь застыла на месте.

— Вы снова ссорились. — Беатрис обернулась к снохе, во взгляде ее читалось осуждение.

— Вы не поняли, — возразила Джасмин и грустно улыбнулась. — На самом деле мы сгораем от любви. — Она вздохнула. — С нами всегда так. Взаимными нападками мы только сильнее распаляем друг друга. Искры и впрямь сыпятся во все стороны, и порой мне кажется, что мы с Эстебаном того и гляди вселенную подожжем. — Глаза молодой женщины затуманились при воспоминании о прошедшей ночи, а затем вновь сфокусировались на свекрови.

— Хотя я отлично понимаю, что вы воспринимаете происходящее в негативном ключе.

Беатрис потребовалось несколько секунд на то, чтобы осмыслить услышанное. Затем она вздохнула так, словно с ее плеч упало тяжелое бремя.

— Я так понимаю, во время вашего прошлого приезда сюда вы выучили испанский.

— Да, — подтвердила Джасмин.

— Тогда, боюсь, вам довелось услышать много того, чему звучать вообще не следовало.

— Да, — потупившись, повторила молодая женщина.

Вновь наступила пауза. Затем Беатрис тихо произнесла:

— Мой сын любит вас. А я, я забочусь только о его счастье. Но эти ваши ссоры… — она устало взмахнула изящной рукой, — меня так выматывали.

Меня тоже, подумала Джасмин, вспоминая те времена, когда разлетающиеся во все стороны искры символизировали не только пылкую страсть, но и откровенную враждебность. — Когда вы уехали, я вздохнула с облегчением. Но Эстебан воспринял ситуацию иначе. Он был по-настоящему несчастен… Он отправился в Египет строить этот свой курорт и так там и остался. Он тосковал по вам.

— А уж я-то по нему как скучала!

— Да… — Беатрис кивком дала понять, что верит ей, — Эстебан хочет, чтобы мы стали друзьями. Мне бы тоже этого хотелось, Джасмин.

По тону Беатрис было ясно, что для этого ей придется немало над собой поработать. Но могло ли быть иначе? — подумала Джасмин. Мать Эстебана — женщина гордая, и просто трудно переоценить величину ее жертвы. Если уж она сумела поступиться собственными чувствами настолько, что первой протянула руку дружбы, то я смогу ответить ей тем же.

— Четыре года назад я была слишком молода. Ваш стиль жизни вызывал у меня благоговейный страх. Но я по натуре обидчивая упрямица и бунтарка, и мне было трудно заставить себя прислушаться к голосу рассудка. — Джасмин подняла глаза на свекровь и торжественно пообещала: