Натали Гарр - Ночи большого города

© Натали Гарр, текст, 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

– Сэр, кем вы приходитесь погибшей? – спросил полицейский, приготовив блокнот и ручку.

Погибшей? Но она не могла быть погибшей.

Всего полчаса назад она препиралась со мной, разгуливая по дому в своем гребаном красном платье, а теперь какой-то хрен называет ее погибшей?!

Это просто не укладывалось у меня в голове.

– Сэр?

Я поднял на него глаза.

– Что?

– Сэр, я спрашиваю, кем вы приходитесь погибшей? – терпеливо повторил коп.

– Она… моя невеста, – с горечью прошептал я, тихо добавив: – Была.

– Ясно, – бросил он безразлично, будто мы говорили не о гибели человека, а о сущем, мать его, пустяке. – Можете рассказать все по порядку?

«Не могу, не могу!» – взвыл мой внутренний голос, и тогда я вновь попытался сосредоточиться, но ничего у меня не вышло.

Боже, почему мне так плохо? Пожалуйста, пусть это окажется дурным сном!

Под пристальным взглядом пресловутого стража порядка я молча потер лицо руками и услышал за спиной топот ног, сопровожденный яростными криками.

Черт.

– Ты! Это ты во всем виноват, больной ублюдок!

Я и опомниться не успел, как выскочивший из ниоткуда Майк замахнулся и врезал мне по морде. С такой силой и ненавистью, что я отлетел назад к полицейской машине. Смешно, но впервые в жизни я не мог дать ему сдачи. Не мог и не хотел.

– Что ты наделал?! Что ты натворил, урод?! – надрывался мой брат, отбиваясь от незнакомых ему людей.

Господи Иисусе…

Что же я натворил?..

Понедельник, 22 декабря 2014 г.

Сегодня я обошла половину Нью-Йорка, но так и не сумела найти ни одной приличной елки.

Наверное, мне следовало позаботиться об этом раньше, но я настолько замоталась со своей учебой, что проспала все на свете!

Вихрем забежав в дом, я с порога бросаюсь к ноутбуку и судорожно начинаю обзванивать все интересующие меня онлайн-маркеты.

– Мисс, у нас осталась последняя елка, около девяти с половиной футов.

Ох, ни фига себе…

Быстро обвожу взглядом теперь уже нашу впечатляющую гостиную и прикинув, что здесь вполне могло бы поместиться даже дерево из Рокфеллеровского центра, соглашаюсь.

– Я беру ее.

– Отлично! – воодушевляется продавец. – Доставку оформим на завтра. С утра вас устроит?

– С утра? – я задумываюсь.

Роберт прилетит завтра вечером, значит, я успею все подготовить к его приезду.

– Устроит. Только умоляю вас, не опаздывайте! О, и мне понадобятся украшения, – запоздало припоминаю я.

– Разумеется, мисс. Я отправлю вам электронное письмо, вы сможете самостоятельно выбрать украшения и добавить к заказу через личный кабинет.

– Круто, спасибо.

Пока парень записывает адрес и регистрирует мою покупку, я воображаю себе реакцию мистера брюзги, когда он столкнется с плодами моих стараний. Он ненавидит праздники, Рождество в том числе, и к моему желанию превратить теперь уже наш пентхаус в «Игрушечный сундук Данкана» [1]отнесся крайне скептически. И что с ним такое? Мы знакомы уже полтора года, а я все никак не привыкну к его странностям, объяснения которым порой трудно найти.

Выскочив из академии, я первым делом звоню Фабио Монте, чтобы уточнить, где именно мы встречаемся. Катастрофа номер два – я не успеваю купить подарки!

По правде говоря, учеба занимает практически все мое драгоценное время, но я не жалуюсь. Ведь в отличие от социологии, кино – моя самая большая страсть. Ну, после Роберта, конечно. К слову о последнем, он жутко сердится, что я постоянно торчу на занятиях, и частенько выговаривает мне за это, хотя перевести меня из Мемфиса в Нью-Йорк было его идеей. Правда, он упорно уговаривал меня поступить в NYU [2], а я вместо этого выбрала «Академию киноискусства» и записалась на факультет режиссуры. У нас замечательные преподаватели, особенно мистер Лестрейд. Несмотря на свои слегка-за-тридцать, он, пожалуй, лучший из всех, с кем мне когда-либо приходилось заниматься.

Монте поджидает меня у входа в «Сакс». В невзрачной дутой куртке, мешковатых джинсах и рыжих потрепанных тимберлендах, он выглядит как обычный парень из Генуя, а не язвительный метросексуал, от которого мне частенько достается по мозгам.